Мерсер взмахнул бумагами, что держал в левой руке.
– Теперь я расскажу вам об Омаре Шеффилде. Сорок шесть лет, три судимости – начал с кражи и докатился до вооруженного ограбления. Был выпущен условно-досрочно около восьми месяцев назад. Стоит ли говорить, что он исправно отмечался у надзирающего офицера, который и понятия не имел, что домашнего адреса Омара не существует в природе.
– Думаешь, Дениз Кэкстон знала о его прошлом, когда взяла на работу? – спросила я.
– Давайте надеяться, что мы скоро это выясним. Дотри перезвонил мне вчера поздно вечером. Он ждет нас в галерее. Готовы?
Мы с Майком оставили машины у депо и поехали на 22-ю улицу между Десятой и Одиннадцатой авеню на служебной машине Мерсера. Я никогда не видела Брайана Дотри, но прекрасно знала о его участии в убийстве в округе Вестчестер около десяти лет назад. Правда, к суду его привлечь так и не удалось.
В конце восьмидесятых Дотри владел галереей в Фуллер-Билдинг, там же, где сейчас вел свои дела Лоуэлл Кэкстон. Тогда Дотри было сорок, и ему удалось довольно быстро подняться от помощника удачливого дилера до владельца собственного бизнеса. И все благодаря сотрудничеству с богатым японским коллекционером по имени Есио Цукамото.
Дотри покупал и продавал шедевры – Джексона Поллока и Франца Клайна – и жил на широкую ногу» что мог теперь позволить себе. Городской дом на западных шестидесятых улицах и роскошный викторианский особняк к югу от шоссе на Ист-Хэмптонс. Он тщательно охранял свою частную жизнь но ходили слухи, что он предпочитает нимфеток – молоденьких, худощавых, балующихся наркотиками и одевающихся в кожу.
К 1992 году его карьера покатилась под гору так же быстро, как когда-то начиналась. Кредиторам не удавалось получить с него деньги – даже самые незначительные суммы, – а аукционы, равно как и преуспевающие дилеры, начали судиться с ним, потому что не все было чисто с правом на картины, которые продавал Дотри. Затем подключилась и налоговая служба – расстроенный бухгалтер, которого Дотри уволил, сообщил им, что тот утаил более пяти миллионов дохода. А информаторы доложили федералам, что он покупает почти пятьдесят граммов кокаина в неделю по сто долларов за грамм. Его адвокаты работали как проклятые, чтобы распутать проблемы с законом.
А потом в лесу, окруженном частными владениями, в северном пригороде Манхэттена обнаружили тело пятнадцатилетней шведской девочки, приехавшей в город, чтобы стать моделью. Орнитологи, что нашли останки, поразились – единственной частью тела, которую не тронули грызуны, была голова. Голубые глаза девочки невидящим взглядом смотрели в небо из-под черной кожаной маски, закрывающей лицо.
Я напомнила Майку и Мерсеру конец этой истории. Портреты с Инге Лунен развесили по всему городку, где ее видели последний раз – в баре для любителей садомазо, куда часто захаживал и Дотри с приятелями. И хотя никто не показал, что видел дилера в баре в тот вечер, когда исчезла девочка, его личный ассистент, Бертран Глостер, был там именно в это время. А всем известно, что девочек для босса отбирал именно он, когда сам Дотри был не в состоянии выйти в люди.
На самом деле Брайан редко лично подходил к тем, кого приглашал на ночь. Он предпочитал дожидаться их в комнате на третьем этаже здания, где находился бар Cuir de Russie («Русская кожа»). Он часами мог смотреть в окно, периодически заправляясь кокаином. Когда он замечал симпатичную девочку, которая останавливалась на тротуаре, чтобы поболтать с приятелями или выкурить сигарету, то звонил вниз в бар, просил подозвать ее и приглашал подняться к нему.
Еще долго после смерти Лунен люди из мира искусства рассказывали о том, что у Дотри в кабинете свободно валялись сексуальные игрушки – наручники, ошейники, шипованные ремни и даже кожаные маски, похожие на ту, что нашли на трупе. На этих же встречах он часто называл чрезмерно-услужливого Бертрана «мой палач». Тот был вроде телохранителя по особым поручениям при Дотри, когда дело касалось крутых типов из обратной стороны его жизни. Но тогда к его словам никто не относился всерьез.
А еще его знакомые признались, что слышали про садомазохистские игры, которыми увлекались Брайан и приятели, про оргии с наркотиками, кнутами и цепями, во время которых Дотри все чаще и чаще терял над собой контроль.