— И что же, — поинтересовался Сиверцев, — мы так и будем стоять, пока монстр мимо не пройдет?
— Именно. Между его вылазками обычно проходит больше недели, но меньше пятнадцати дней. Грубо — от десяти дней до двух недель.
— А если он не в «Вотрубу» направится, что тогда?
— Тогда наша теория ни к черту не годится, — невозмутимо сообщил Покатилов. — Будем изобретать новую, поточнее. Пока не прищучим гаденыша.
«Прищучим, — подумал Сиверцев отстраненно. — Так говорит, будто это очень просто, найти и прищучить… Мне бы его уверенность».
Глава восемнадцатая
Накануне так умаялись на сборе артефактов, что даже ужинать не стали. Едва Псих привел спутников на ночлег — в пустой коллектор рядом с железнодорожной насыпью, — повалились спать. Предварительно надежно закупорив люк. Коллектор был глухой, во всяком случае, никаких труб или узких отнорков Кекс не обнаружил, и для чего предназначался — иди знай. Просто бетонная полость в почве. Люк хоть и ржавый, но крепкий. Что ещё нужно? Нормальное место, можно ночевать. На разговоры сил тоже не осталось, отрубились все моментально, понадеявшись на датчик движения и звука, оставленный у входа.
Наутро перекусили, Кекс проверил оружие и заодно привел в божеский вид подобранный ПМ снорка Довжука, свернулись и двинули на запад, мимо Янтаря.
Озеро оставалось левее, научный лагерь тоже. Псих вел спутников по краю жиденького леска, что тянул к серому небу Зоны корявые сучья и упорно цеплялся корнями за бесплодную почву. Травы и подлеска тут не было — только перекрученные стволы да коричневые сучья, кое-где усеянные крохотными, с копеечную монету, жесткими листиками. Спасибо, что колючек на этих деревцах не наблюдалось, но что-то подсказывало: ветви у них ничем не лучше колючек. Жесткие, поди, неподатливые. Лучше не трогать.
Сталкеры и не трогали.
Вдоль опушки шли минут сорок, потом лесок постепенно сошел на нет, а перед Психом, Кексом и Батоном открылось плоское, как дно гигантского тазика, поле. В его центре торчала одинокая водонапорная башня. Что делала она в чистом поле и для каких целей была некогда воздвигнута — неизвестно. Скорее всего под землей прятались какие-то сооружения, иного объяснения Кекс не мог придумать. Знаменитые агропромовские подземелья, по идее, располагались дальше к западу. Но теоретически они могли быть гораздо обширнее, чем принято считать. Много в окрестностях ЧАЭС настроено, много. И через один — секретные военные объекты.
Но Псих к башне не пошел. Пошел заметно правее, причем на башню периодически опасливо косился. Кекс это приметил. Объяснять свои опасения Псих не спешил, а спрашивать Кекс счел неуместным. Лучше по сторонам внимательно поглядывать да оружие держать наготове — больше пользы, нежели от пустой болтовни.
Они благополучно миновали башню и почти уже подходили к дальней границе поля, как Псих вдруг насторожился, замер и взялся за «калаш». Метрах в пятидесяти прямо по курсу просматривались какие-то окопчики, что ли. Неровности почвы, словом. На пологих и невысоких холмиках росла даже на взгляд жесткая трава. Остроконечная, как чуб на Симпсоне.
— Что такое? — шепотом справился Кекс, встав рядом с Психом и тоже взявшись за автомат.
Псих напряженно молчал, глядя вперед. Кексу показалось, что он не только глядит, а также и слушает и, леший его дери, принюхивается да плюс пытается как-то с расстояния «прощупать» окопчики, непонятно, как именно, но пытается. Похоже на то, как вычисляют препятствия летучие мыши и дельфины. Кекс понятия не имел, откуда у него возникла эта странная уверенность, но чувствовал ее однозначно и отчетливо. Он ещё подумал, что они с Батоном около Психа выглядят словно слепцы рядом со зрячим. И еще — чувство это было внезапным, нахлынуло сразу и мгновенно, причем дополнялось смутным ощущением, что пришло оно не само, а было подсунуто кем-то сторонним.