Очень скоро бабушка начала замечать странности, происходящие с котенком. Филипп вытянулся, лапы его стали длинными и стройными. Передвигался он теперь легко, грациозно, иногда манерно, как… балерина. И в движениях его теперь проскальзывала неуловимая…женственность!
"Черт, — похолодела от догадки бабушка. — А ведь это же…".
Надев очки, она торопливо поднялась со стула и подошла к котенку, сидевшему на окне. Осторожно уложив его на подоконник, бабушка раздвинула Филиппу задние лапы. Котенок непонимающе уставился на бабушку.
— Кошка! Кошка, твою мать! — бабушка никогда не ругалась, но тут уж не могла себя сдержать. — Ну Сережка! Ну даешь! Кого ж ты нам принес, физик ты наш малахольный, Достоевский с бюстиком? Тьфу!
Бабушка выпустила из рук изумленного Филиппа и достала из шкафа пузырек с какими-то каплями. В комнате резко запахло чем-то пряным.
Вечером разразился скандал.
В последнее время папа и мама возвращались домой поздно. Работа по открытию нового элемента таблицы Менделеева настолько продвинулась, что о домашних делах родители почти и не думали. Доходило до того, что иногда прямо во время ужина папа, осененный интересной идеей, вскакивал из-за стола и бежал к компьютеру. Впрочем, следует отметить, что поведение папы не являлось чем-то исключительным — десятки и сотни физиков в городке вели себя также. Недаром в местном Институте делалось столько открытий, заслуженно принесших ему мировую известность и славу…
Услышав о том, что Филипп как бы вообще не Филипп, родители так и сели в прихожей на тумбочку, а папа ошарашенно схватился за бороду.
— Куда ты смотрел, Сергей, когда его брал, а? — в сердцах выговаривала зятю бабушка.
— Елена Власьевна! Ведь мне сказали, что это котенок! — пытался защищаться папа и разводил руками.
— А ты и поверил сразу! — стыдила бабушка. — Принес кота в мешке! И что нам теперь делать? Она же скоро подрастет!
Тут в коридор прибежал Коленька. Ему объяснили, что Филипп не котенок, а совсем даже кошечка. Киска.
Коленька удивился, но ни капельки не расстроился.
— Мама! А как мы теперь будем ее звать, нашу киску? — спросил он.
Мама задумалась.
— Филиппа! Вот так и будем звать… Филиппа…Филька! Только "Филька" не в мужском роде, а в женском. Она.
— Ураааа! — запрыгал от восторга Коленька, узнав, что имя киске менять не придется. — А когда Филька подрастет, у нее будет много котенков и кисок! Я люблю кисок! Мы их всех поселим в гостиной, хоть двадцать штук — пусть скачут, дерутся и балуются!
Тут все взрослые одновременно охнули и направились на кухню, где бабушка нацедила каждому по тридцать капель из своего пахучего пузырька.
Филипп тихо сидел в своей коробке у батареи и встревоженно наблюдал за хозяевами.
"А ведь я уже понимаю почти все, о чем вы говорите, — думал кот. — И что ж выходит? Что я не кот, а кошка? Как же тогда выглядят коты? Ладно, черт с вами, буду кошкой. Филиппой. Филькой."
Перед сном расстроенный папа по привычке сел побеседовать с бюстиком Достоевского.
"Ну что, Федор Михайлович, видишь, как оно вышло, а? — жаловался папа. — Никому нельзя верить. Доверяй, говорят, но проверяй! Эх…, а ведь и тебе в жизни пришлось нелегко, знаю…Так что будем и дальше бороться, да…".
Глава пятая
Зима
И вот наступила настоящая зима.
Улицы замело снегом, а на окошках появились диковинные узоры из миллионов кристалликов льда. Прижавшись носом к стеклу, Филька чувствовала невероятный холод, пытающийся пробиться снаружи в квартиру. "Интересно, а могут ли кошки жить на улице? — размышляла она. — Ведь такой мороз — смерть. Человеку-то что? Надел пальто, ботинки на меху, шапку — гуляй сколько хочешь! А я? Не похоже, чтобы я была создана для местной жизни, — и кошка критически оглядывала свою короткую шерстку. — Вон по телевизору показывают какие-то индии, африки. Мне бы лучше туда…".
Телевизор стал для Фильки одним из первых важных открытий в жизни. Вначале она ничего не понимала, рассматривая движущиеся по экрану цветные фигурки. Постепенно однако контакт наладился — наблюдать за чужой жизнью, узнавать новости, которые, судя по реакции семьи, очевидно имели немалое значение, было забавно и давало пищу к размышлениям.
Когда Коленька приходил из детсада, Филька с огромным вниманием исследовала его валеночки с налипшим на них снегом. Снег оказался исключительно странной штукой. Под действием тепла его белые, ледяные, обжигающие комочки быстро съеживались, исходя капельками воды. Буквально через несколько минут они исчезали, оставляя после себя мокрые пятна. Филька пробовала талую воду на вкус. Хм, пить можно, но все равно как-то не то…