– Почему, Спеннер, почему? – настаивал Колл тоном, который считал для себя умеренным. – Если мы оставим процесс без изменения, то сохраним все, как оно есть. Четыре тысячи ушли в восемьдесят шестом, девять тысяч в восемьдесят седьмом, пятьдесят тысяч в восемьдесят восьмом. И когда мы получим данные за прошлый год, то уверен, что цифры будут еще выше.
Смотрите – вот здесь говорится, что в первые восемьдесят лет число прыгунов превысило миллион, и после этого цифры продолжали расти.
Подумайте о населении, которое мы теряем! Это же замечательно! Мы просто не можем позволить этим людям оставаться здесь, тем более, если можем от них избавиться. К тому же история говорит о том, что мы действительно от них избавились.
– Из истории также известно, что они перестали возвращаться в прошлое после 2491 года, а значит мы перехватили их в следующем году, – заметил Спеннер. – То есть перехватим их в следующем году. Это предопределено. У нас нет выбора, мы можем только повиноваться. Прошлое – это закрытая книга.
– Серьезно? – смех Колла был похож на отрывистый лай. – А что будет, если мы не сделаем этого? Если прыгуны не перестанут возвращаться назад?
– Но ведь этого пока что не произошло. Мы знаем это. Все прыгуны, которые достигли прошлого, сделали это за 2486-2491 годы. Есть документы, – упрямо держался за свое Спеннер.
– Документы могут быть фальшивыми.
– Верховное Правление хочет, чтобы это перемещение прекратилось. Почему я должен с вами спорить, Колл? Вы можете проигнорировать историю, это ваше личное дело, но проигнорировать заодно и Их мнение? На это у нас нет никакого права!
– Но очистить мир от миллионов пролетариев…
Спеннер что-то буркнул под нос и еще сильнее сжал мини-карточки, которые держал в руках. Квеллен, чувствуя себя здесь лишним, переводил взгляд с одного начальника на другого.
– Ладно, – успокоился Спеннер. – Я согласен с вами, что было бы прекрасно по-прежнему терять всех этих прощелыг. Даже несмотря на то, что, как нам кажется, эти потери должны вот-вот прекратиться. Вы утверждаете, что все это должно продолжаться, иначе может измениться прошлое. Я придерживаюсь противоположного мнения. Но пусть будет по-вашему. Я не собираюсь спорить с вами, поскольку уверен в вашей компетентности. Более того, вы считаете, что это неплохая возможность уменьшить численность населения. И здесь я согласен с вами, Колл. Мне перенаселенность тоже не по душе, как и вам. И я признаю, что ныне сложилась довольно нелепая ситуация. Но задумайтесь вот над чем: нас водят за нос, ибо тот, кто заправляет этими путешествиями у нас за спиной, нарушает законы, совершает преступление против этики и так далее. Поэтому, этого типа необходимо, слышите, необходимо остановить. Как вы смотрите на это, Квеллен? Ведь в конце концов за это скорее всего должен был бы отвечать ваш отдел, не так ли?
Неожиданное обращение к нему как бы встряхнуло Квеллена. Он все еще не знал, какую позицию занять в этом споре, к тому же у него не было четкого представления о предмете этого спора. Он кисло улыбнулся и покачал головой.
– У вас еще не сложилось собственное мнение? – уничтожающим тоном спросил Колл.
Квеллен посмотрел поверх голов сидящих за столом. Он не мог смотреть прямо в жесткие бесцветные глаза Колла, и поэтому остановил свой взор на каком-то пятне дальней стены и продолжал молчать.
– Значит, нет мнения, а Квеллен? Это очень плохо. И говорит не в вашу пользу, учтите это.
Квеллен едва сумел унять дрожь.
– Боюсь, что я не в курсе последних данных в отношении прыгунов во времени, сэр. Как вы знаете, я был очень занят некоторыми проектами, которые…
Язык его стал заплетаться, он почувствовал себя полным дураком. Должно быть, его помощникам лучше известно о сложившейся ситуации. О боже! Почему же тогда он не удосужился проверить, чем занимается Брогг. Но разве можно объять необъятное? Такие мысли вихрем пронеслись в голове Квеллена, но его лицо продолжало хранить маску невозмутимости.
– Вам известно, что тысячи пролетариев исчезли неизвестно куда с начала года, Квеллен? – повысил голос Колл.
– Нет, сэр. Ах, я имею ввиду, разумеется, сэр. Безусловно. Только вот у нас не было возможности по-настоящему предпринять какие-то эффективные действия.
Никчемность собственных слов напугала его. «Очень неубедительно, Квеллен, очень неубедительно, – подумал он. – Разумеется, вам ничего не известно об этом, если вы проводите все свое свободное время в самом прелестном уголке земного шара, по ту сторону океана. Но ведь Стенли Броггу, по-видимому, известны малейшие подробности. Ему нельзя отказать в добросовестности».
– Ну, так куда же, по-вашему, они подевались? – продолжал Колл. – Может быть, вы думаете, что они все попрыгали в стасис-кабины и разбежались кто куда в поисках работы? Может быть, в Африку?
Колкость была явно отравленной. Квеллен едва не потерял сознание, но к счастью до него быстро дошло, что Колл спросил наугад. Поэтому он огромным усилием воли сдержал свои эмоции и спокойно ответил:
– Понятия не имею, сэр.
– Значит, вы очень плохо читали учебники истории, Квеллен! Подумайте, какое наиболее значительное событие произошло за последние пять столетий?
Квеллен постарался сосредоточиться. Что же произошло в мире неординарного? Дружеское соглашение между великими державами? Приход к власти Верховного Правления? Исчезновение государств? Открытие стасис-поля? Он ненавидел Колла за то, что тот экзаменует его сейчас, как тупого школьника. Квеллен знал, что каким бы глупым он ни казался, когда его вытаскивали на «ковер», на самом-то деле он отнюдь не дурак, он достаточно компетентен. Но вечный страх быть жестоко наказанным за тайное преступление делал его чрезвычайно уязвимым. Он почувствовал, как покрывается холодным потом.
– Не уверен, что собственно вы имеете ввиду, сэр?
Колл почти оскорбительным жестом доброжелательности, небрежно повернул переключатель, добавляя кислород. В комнату с шипением ворвалась струя свежего воздуха.
– Тогда я скажу вам, – усмехнулся Колл. – Это прибытие прыгунов. А сейчас как раз та эпоха, откуда они появились.
– Разумеется, – согласился Квеллен. Все знали о прыгунах, и теперь ему было досадно, что он сам не предложил Коллу столь очевидный ответ.
– Кто-то изобрел путешествие во времени в прошлые годы, – вступил в разговор Спеннер. – Он перекачивает прыгунов в прошлое. Уже ушли тысячи безработных пролетариев, и если мы его не поймаем в ближайшее время, он затопит прошлое шатающимися сейчас по стране рабочими.
– Вот как? А я о чем толкую? – встрепенулся Колл. – Нам известно, что они уже прибыли туда. Так гласят книги по истории. Теперь мы можем сидеть сложа руки, позволяя этому парню разбрасывать наши отбросы по всем предыдущим столетиям.
Спеннер повернулся лицом к Квеллену.
– Ваше мнение? – требовательно произнес он. – Следует ли нам выполнить распоряжение Верховного Правления, обложить этого парня и приостановить уход прыгунов? Или сделать так, как предлагает Колл, и пусть все продолжается. А это значит, что мы не только не повинуемся власти, но и проигнорируем историю?
– Мне нужно время, чтобы изучить вопрос, – осторожно выговорил Квеллен.
Ему меньше всего хотелось соглашаться с одним из своих начальников, тем самым противореча другому.
– Позвольте мне направить вас по верному пути, – сказал Спеннер, искоса глядя на Колла. – Мы получили инструкции непосредственно от Верховного Правления и бесполезно их оспаривать. Как прекрасно известно Коллу, сам Клуфман интересуется этим вопросом. Наша задача – определить, где находится узел незаконной деятельности, связанной с путешествиями во времени, и взять его под контроль государства. Если вы, Колл, возражаете, то вам лучше всего апеллировать к Верховному Правлению.
– У меня нет возражений, – нахмурился Колл. – Квеллен?