У Хелейн закружилась голова. Она взяла еще одну алкогольную трубку, и на сей раз это чуть-чуть помогло ей. Дети сидели к ней спиной, поглощенные уроками, которые проводила с ними обучающая машина.
«Я потеряна, – подумала она. – Я теперь – ничто. Вдова Помрат!» После третьей трубки ей в голову пришла еще одна мысль. "Я ведь еще молодая. Стоит отдохнуть несколько месяцев, и я снова смогу стать привлекательной. Джо все устроит – должна быть специальная государственная пенсия для жен прыгунов. Ничего, все образуется, мои кости снова обрастут плотью! Тогда-то я и выйду замуж еще раз. Разумеется, мне больше нельзя иметь детей, но это не так уж важно.
Я найду мужчину, который вовсе не хочет стать отцом. Он усыновит Джозефа и Марину. Какой-нибудь высокий, интересный мужчина, с высоким положением в обществе. Может быть, мне удастся подцепить кого-нибудь с шестым разрядом? Вдовца, возможно, даже человека, жена которого подалась в прыгуны, если только за женщинами такое водится.
Да! Я отомщу Норму! Отхвачу себе настоящее сокровище. Посмотрим тогда, кто окажется в выигрыше!" И вот она уже почувствовала, как расцветает ее тело, наполняется живительными соками, по жилам энергичнее забурлила кровь. Уже много месяцев, пожалуй, даже лет, она безысходно прозябала в этом ужасе, цеплялась за своего мужа и старалась вывести его из отчаяния, сделать все, лишь бы он не ушел от нее. Теперь, когда он все же удрал, ей уже больше не надо бояться, что он бросит ее. Да, теперь она может возвратиться к жизни.
Ведь она еще молода!
«Уж я покажу Норму Помрату! – думала она. – Он еще пожалеет о том, что сделал!»
13
Наступило утро. Квеллен умышленно оставил этого пойманного пройдоху Ланоя изнывать в баке для арестантов, чтобы мог вдоволь поразмышлять над своими преступлениями. Ланоя полностью лишили всех внешних чувственных восприятий, погрузив в теплую ванну с физиологическим раствором и отключив от нервной системы все органы чувств, все органы чувств, так что его сознание могло только отмечать то плачевное состояние, в котором он оказался. Такое обхождение часто заметно расслабляло даже самых закоренелых преступников. Судя по тому, что говорил Брогг, Ланой был самым матерым.
Известие о поимке Ланоя Квеллен получил уже дома, поздно вечером, незадолго до звонка Хелейн. Он отдал распоряжения, как обходиться с Ланоем, но не отправился в Управление, чтобы поглядеть на него. Привел его Ливард, Брогг остался возле хижины, в которой находилась машина времени.
Этот вечер для Квеллена был унылым. Он, разумеется, знал о том, что Норм Помрат отправился в прошлое. С этим уже ничего нельзя было сделать.
Он слышал, подключившись к монитору, как Помрат и Ланой обсуждали план действий и в конце концов договорились, как Помрат выплатил свои деньги по сути он истратил все семейные сбережения – и ступил на платформу, с которой должен был отправиться в 2050 год. Передача, передаваемая «ухом», прекратилась внезапно. «Ухо» было очень чувствительным устройством, но продолжать трансляцию через временной промежуток оно не могло.
Окаменевшее лицо Хелейн было зрелищем не из приятных. Она упрекала его в том, что произошло, Квеллен это понимал. И она никогда по-настоящему не простит его. Так что его сестра, единственный родной для него человек, теперь была для него потеряна.
И Джудит тоже потеряна. Как только он потерпел фиаско на церемонии отрыгивания, она отказалась отвечать на все его звонки. Он понял, что больше никогда не встретится с ней. Ее стройное обнаженное тело в напыленной одежде непрерывно стояло у него перед глазами, вызывая самые страстные желания, от чего он часто просыпался.
Единственным утешением в этой тоскливой ситуации было то, что Ланоя нашли и арестовали. Это значило, что охватившая Управление лихорадка скоро пройдет. Как только с прыгунами будет покончено, жизнь вернется в свое размеренное русло, и Квеллен снова обретет свободу, чтобы проводить большую часть своей жизни в Африке. Если только, разумеется, Брогг на самом деле не выдал его. Он как-то позабыл об этом. Недружелюбный тон Колла – неужели это означало, что, как только будет завершено дело Ланоя, Квеллена сразу же арестуют?
Ответ на это Квеллен получил незадолго до полуночи, когда позвонил Колл. Для Колла рабочий день никогда не заканчивался.
– Я только что звонил в Управление, – сказал он. – И мне доложили, что вы изловили этого наглеца!
– Да. Его доставили около семи часов вечера. Брогг и Ливард наконец-то выследили его. Сейчас он находится в баке для арестованных. Утром я его допрошу.
– Неплохо сработано! – кивнул Колл, и Квеллен заметил, как на лице коротышки промелькнул проблеск честной улыбки. – Это подтверждает наше мнение о вашем статусе, высказанное на совещании, которое мы со Спеннером провели сегодня утром. Я только что закончил составлять представление о вашем повышении. Несправедливо, чтобы комиссар по уголовным делам жил в секции для седьмого разряда, в то время как он должен иметь по крайней мере шестой. Скоро вы присоединитесь ко мне и Спеннеру в своем разряде общественного положения. Разумеется, это не изменит вашего служебного положения в иерархии Управления, но мне кажется, вы в конечном итоге добьетесь большего.
Квеллен, разумеется, засиял. И у него отлегло от сердца. Значит, об Африке ничего не известно! Просто его виноватая совесть породила эти страхи. И тут возникло новое опасение: ведь он поместил незаконный стасис-генератор в свое тайное жилье совершенно незаметно. И даже ему было весьма трудно его достать. Вероятно, Колл заводит его еще дальше в западню. Квеллен прижал ладони к вискам и постарался унять испуг, не в силах дождаться утра и… Ланоя.
– Вы признаетесь в том, что пересылали людей в прошлое? – спросил Квеллен.
– Конечно, – небрежно ответил арестованный. Квеллен смотрел на него, с каждой секундой ощущая, как все больший гнев накапливается в нем. Почему этот наглец так спокоен? -…конечно! – повторил Ланой. – Я и вас могу переслать в прошлое за двести кредитов.
Ливард возвышался позади этого подлеца, а Квеллен глядел на него через стол для допросов. Брогг все еще не появлялся в Управлении. Колл и Спеннер прослушивали допрос в своем собственном кабинете за следующей дверью.
– Ланой – ваше настоящее имя? – резко спросил Квеллен.
– Так меня зовут. – Он был невысоким, смуглым, в нем чувствовалось какое-то внутреннее напряжение, что-то кроличье было в его выражении лица и манерах. Его тонкие губы непрерывно шевелились. – Разумеется, я – Ланой.
– Невысокий пройдоха как бы излучал самоуверенную запальчивость. Он с каждым мгновением набирал все большую силу. Теперь он сидел, закинув ногу на ногу и откинувшись назад.
– Ваши ребята весьма гнусным способом выследили меня, – сказал Ланой. – И без того паршиво, что вы обманом заставили этого тупого беднягу-пролетария вывести вас на меня. Я провел отвратительную ночь. Вы же знаете, что я не делал ничего противозаконного. Мне придется подать на вас в суд.
– Ничего противозаконного? – искренне изумился Квеллен. – Да именно вы нарушаете спокойствие последних пяти столетий!
– Вовсе нет, – покачал головой Ланой. – Ничего подобного. Оно уже и так было нарушено. Вам известно, что все это отражено в архивных документах. Я просто слежу за тем, чтобы история прошлых веков происходила точно так же, как это записано в официальных документах. Так что, если вы меня поняли, то меня скорее следовало бы назвать благодетелем общества. Что если бы из-за моей нерасторопности не произошло то, о чем свидетельствуют архивы?
Квеллен сверкнул взглядом на высокомерного наглеца. Встал, попытался было начать расхаживать, но со злостью обнаружив, что в этом крохотном кабинете не развернешься, снова сел за стол. Он чувствовал себя как-то необычно слабым в присутствии этого хитреца. Это несомненно, был сильный человек.