Навстречу ей прогромыхали два армейских грузовика, в кузовах — вооруженные до зубов солдаты, "Господи, теперь в пещере прольется кровь", — сказала себе Вариинга, подумав о толпящихся у ее входа рабочих, о Гатуирии, Мутури. Ей стало страшно за них.
Вспомнив о своем неотложном деле, она ускорила шаг. Солнце уже зашло, но еще не стемнело. Она настолько погрузилась в свои думы, что едва не прошла мимо неоновых огней "Зеленой радуги".
— Мвирери ва Мукираи? — переспросил портье, точно с первого раза не расслышал вопроса Вариинги.
— Да.
— Он только что уехал. И пяти минут не прошло.
— А на чем? — спросила Вариинга.
— Наматату. Я в жизни не видел подобного: весь кузов расписан какими-то глупостями. — Портье рассмеялся.
Вариинга пошла к выходу. "Что же теперь будет?" — спрашивала она себя. И тут загремели выстрелы, леденящие душу крики разнеслись по всему Илморогу, покрыв все другие звуки. Кровь застыла в Жилах Вариинги.
На следующий день Вариинга отправилась к назначенному часу на автобусную станцию, чтобы встретиться с Мутури.
Но он не пришел.
Не дождавшись Мутури, Вариинга поспешила в гостиницу "Солнечный свет", где ночевал Гатуирия. На сердце у нее было неспокойно: в Нжеруке, да и во всем Илмороге люди говорили о вчерашнем шабаше в пещере, унесшем немало жизней. Кое-кто называл цифру двадцать, другие — пятьдесят, третьи — сто. Одно было верно: армия и полиция открыли огонь, в результате чего были убитые. Немало народу арестовал инспектор Гаконо. Лишь от Гатуирии Вариинга узнала, как все было на самом деле.
— Пять рабочих убиты блюстителями буржуазного закона и порядка. Рабочие же убили двух солдат. С обеих сторон много раненых, — доложил он.
— А что с Мутури? — взволнованно спросила Вариинга.
— Мутури арестован, так же как и студенческий лидер. Захватить рабочего вожака им не удалось, товарищи отбили. Теперь полиция его повсюду ищет…
Оба молчали, скорбя о недавних знакомых, как о самых близких людях. Они сидели за столиком на гостиничной лужайке среди цветов. Чай, заказанный ими, давно остыл.
Первым нарушил молчание Гатуирия:
— Больше всего меня взбесило то, что утром по радио даже не упомянули об убитых и раненых рабочих. Однако про смерть двух солдат и гибель Мвирери ва Мукираи они не преминули сообщить.
— Мвирери ва Мукираи?
— Да. Объявлено, что он попал в автомобильную аварию на пути в Найроби.
Новость потрясла Вариингу.
— А Мваури? Что с ним?
— Он жив. Чудом, говорят, уцелел.
Глава десятая
Прошло два года с тех пор, как Вариинга не поддалась искушениям дьявола, явившегося ей на площадке для игры в гольф в Илмороге. Целых два года минуло с того дня, когда состоялся бал Сатаны. Затея бандитов, набившихся в пещеру, имела печальные последствия — кончилась гибелью одних, тюремным заключением других. То были два года, отмеченные большими переменами в жизни Вариинги и Гатуирии.
Два года.
С чего же мне начать? Или все-таки перестать вмешиваться в чужие жизни?
Не суди — да не судим будешь! Уж лучше кончить антилопу самому, чем криками других охотников сзывать.
Но ведь я был там, в Накуру, видел все своими глазами, слышал все своими ушами. Могу ли я не верить собственным глазам и ушам? От правды не убежишь.
Где же обронил я нить повествования? Прошло два года…
Нет, я не стану плестись черепашьим шагом, как раньше. Семечки в тыкве все разные, так что я построю рассказ иначе.
За мной, приятель! Я проведу тебя тропами, нехоженными за два года Вариингой. Проследим весь ее путь, повторим его и увидим взором сердца то, что видела она; услышим, что она слышала. И не станем судить ее поспешно, основываясь на слухах и неприязни.
Поспешим же, приятель! И вы, ревнители истины и справедливости, поторопитесь! Не отставайте, чтобы поспеть на базар спозаранок, пока овощи не пожухли на солнце…
Вот она, Вариинга! Живет теперь в столичном районе Нгара, занимает комнату на четвертом этаже семиэтажного здания, названного хозяином "Мара-аро Хауз".