Навязчивые действия. Эти расстройства проявляются по-разному. В некоторых случаях они не сопровождаются фобиями, но иногда могут развиваться вместе со страхами, тогда их называют ритуалами.
Индифферентные навязчивые действия — движения, совершаемые против желания, которые нельзя сдержать усилием воли (A. B. Снежневский, 1983). В отличие от гиперкинезов, являющихся непроизвольными, навязчивые движения относятся к волевым, но привычным, от них трудно избавиться. Некоторые люди, например, постоянно оскаливают зубы, другие прикасаются рукой к лицу, третьи совершают движения языком или особым образом поводят плечами, шумно выдыхают воздух через ноздри, прищелкивают пальцами рук, трясут ногой, прищуривают глаза; пациенты могут повторять какое-либо слово или словосочетания без надобности — «понимаете», «так сказать» и др. Сюда же относятся некоторые формы тика. Иногда у больных развиваются генерализованные тики с вокализацией (синдром Жиля де ла Туретта, 1885). К навязчивым действиям многие относят некоторые виды патологических привычных действий (кусание ногтей, ковыряние в носу, облизывание пальцев или сосание их). Однако к навязчивостям они относятся только тогда, когда сопровождаются переживанием их как чуждых, болезненных, вредных. В остальных случаях — это патологические (дурные) привычки.
Ритуалы — навязчивые движения, действия, возникающие при наличии фобий, навязчивых сомнений и имеющие, прежде всего, значение защиты, особого заклинания, предохраняющего от беды, опасности, всего того, чего больные боятся. Например, чтобы предотвратить несчастье, больные при чтении пропускают тринадцатую страницу, с целью избежать внезапной смерти избегают черного цвета. Некоторые носят в кармане «оберегающие» их предметы. Один пациент перед выходом из дома должен был три раза хлопнуть в ладоши, это «спасало» от возможного несчастья на улице. Ритуалы настолько разнообразны, насколько разнообразны навязчивые расстройства вообще. Выполнение навязчивого ритуала (а ритуал есть не что иное, как навязчивость против навязчивости) облегчает состояние на какое-то время.
Навязчивые влечения характеризуются появлением, вопреки желанию больного, стремления совершить какое-либо бессмысленное, иногда даже опасное действие. Часто такие расстройства проявляются у молодых матерей в сильном желании причинить вред своему младенцу — зарезать или выбросить из окна. В таких случаях больные испытывают чрезвычайно сильное эмоциональное напряжение, «борьба мотивов» доводит их до отчаяния. Некоторые испытывают ужас, представляя, что будет, если они исполнят то, что им навязывается. Навязчивые влечения, в отличие от импульсивных, обычно не выполняются.
БРЕД
Этот вид патологии мыслительной деятельности со времен античности отождествлялся с понятием сумасшествия. Термин «паранойя» (paranoia — схождение с ума, от греч. nus — ум) использовал еще Пифагор для противопоставления правильному, логическому мышлению («дианойя»). Широкое значение термина «паранойя» впоследствии постепенно сужалось в связи с необходимостью выделения точного клинического понятия, соответствующего патологии мышления у тех больных, которые приобретают стойкое превратное, неправильное представление о происходящих событиях. В таких случаях в их сознании появляются убеждения, основанные не на здравом размышлении, отражающем реальность, а на ложных, болезненных посылках. Идеи, возникающие в связи с подобными ложными выводами, называются бредовыми идеями, поскольку они не соответствуют действительности и совершенно не поддаются ни разубеждению, ни коррекции.
К. Ясперс (1913) понимает под бредом умозаключения, не соответствующие действительности, со стойкой убежденностью в их правильности, при этом не поддающиеся коррекции. Г. Груле (1943) определил бред как «установление связи между явлениями без основания, не поддающееся исправлению». В. Гризингер (1881) специально подчеркивал, что бредовые идеи противостоят свидетельству чувств и рассудку, результатам проверки и доказательствам. По общепринятому определению, бред — это совокупность идей, суждений, вытекающих из ложной посылки, не соответствующих действительности и не исчезающих при разубеждении или разъяснении их нелепости.
Ж. П. Фальре-отец (1855) впервые описал последовательные стадии (этапы) формирования бреда. На первом этапе (инкубация бреда) отмечаются настороженность больных, некоторая напряженность, недоверчивость. Второй этап — систематизация бреда. Начинает преобладать необычайная интеллектуальная активность больных в разработке бредовой идеи, в поисках «доказательств» бредовой системы, что сопровождается тщательным «анализом» и «бредовым толкованием» происходящего. Завершающий третий этап бреда — период стереотипии, здесь бред находит свою формулу, останавливается в своем развитии; это — клише, оно не подлежит уже никаким изменениям.