Заманчиво было бы сохранить весь категориальный эволюционизм. Эволюционизм физио- и психо-категорий, отражающих и маркирующих психообразования, коими мы выступаем в себе. Сказать иначе, отражающих и маркирующих психофеномены, которыми вы сменно себе являетесь. Заманчиво, потому что людям свойственно совершать одни и те же ошибки, проходить одни и те же ступени в своём развитии, останавливаться на общем пути у одних и тех же вех. Ежели автор этапировался определённым образом, то образ этот наверняка во многом сродственен и читателю. А значит, он бы не скучал, читая. Однако то была бы уже иная книга, сохрани в ней автор все свои этапы. Нечто большее, нежели введение в предмет. Идущему следом вовсе нет нужды повторять все зигзаги поисковика, пролагавшего путь.
Но определённые площадки, выверенные поисковиком, проходить надо. Смотрите пятый пункт, который мы начали истиной о нашей человеческой субъектности, намеренно поданной в одной из конечных разработческих инстанций. Можно убедиться, насколько мало понимается из неё как такой сразу взятой конечной площадки. В бытность автора ещё студентом, один его приятель стал утверждать, что если открыть томик Гегеля – произвольно где-нибудь на середине, то ты, мол, ничего там не поймёшь, прочтя даже целую страницу. Автор, в самонадеянности студента элитарного ВУЗа, с подобным не соглашался. Открыли. И вышло в общем-то всё, как утверждал приятель. Это несмотря на значительную философскую развитость и эрудированность автора к тому моменту. То есть дело в самом Гегеле! Им развивалась самодостаточная система надстраивающихся философских категорий, и если не присутствовать при этой надстраивающести с самого начала, понять далее практически ничего будет не возможно.
Из-за самодостаточности та система гегелевских понятий не перекрывается (не суперпозиционирует, если уж выражаться до конца в научно-философском ключе) ни с какой из общераспространённых систем-обсказанностей мира. То есть это – авторски заданная невозможность отвлечённого понимания системы-построения. Так что, как видим, прецеденты того, каким предполагается наш текст, имеют место.
Вообще говоря, есть две генеральные линии в развитии каждой системы: углубление её в призванных составлять её категориях, и надстраивание её в получающейся массе последних. В порядке первой линии приходится проходить площадки, в порядке второй этапы, или вехи. И коль это касается каждой системы, то, стало быть, касается и нашей системы системы постигнутой наполнительности человеческой субъектности. Действительно, менялась и степень системности, и сам вид той смысловой структуры, которой психонаполнительность обязана была являться – по мере её рассматривания мной. Именно обязана была – таково уж имманентное свойство рассматривания у человека, что оно, рассматривание, обязательно являет нам структуры.
Итак, две линии. Вторая линия это когда созданные категории сами не меняют, но всё более составным образом соотносят друг с другом, тем являя объединившимися во всё более вознесённую структуру. Или соотносят без повышения составности, но всё более массово, тем давая всё более разветвлённую структуру, на каком-то уровне разветвления структура может обобщиться в более высокое качество, а значит опять-таки оказаться более вознесённой.
Первая же линия это когда следующее: соотносимость отдельно берущейся категории с остальными наполнителями системы отставляется, а разработчик системы берётся работать с самой тою категорией (с ней как тем куском "ментальной глины", из которого слеплена она как определённая форма). В результате категория либо вообще исчезает, заменяясь другой, более совершенной (то бишь являющей собою большее приближение к истине, а потому на ступень более актуальной да адекватной), либо распадается (разлагаясь всё тем же конструктором-разработчиком системы) на дочерние производные, своею взаимодополнительностью тоже являющие на ступень большее приближение к добываемой истине.
Плюс стоит отметить, что бóльшая адекватность категории – может, как достигнутость, быть действительно бóльшим приближением к истине, то бишь приближением в собственном смысле слова, а может выступать и просто усугубившестью категории в служении задаче, стоящей перед всей системой: такая усугубившесть категории в качестве хорошего эквивалента её большей категориальной истинности.
Бóльшая категориальная адекватность бывает обычно найдена по направлению, неспециально задающемся самой заменяемой категорией. Неспециально здесь в смысле задаваемости не столько смыслонаполнением той категории, сколько самим её присутствием. Ну, то есть, намечаемость того направления уже самим фактом присутствия категории. Просто наличием расчищенности некой смыслоплощадки – в лице той категории. Как только подобная площадка расчищена, её смыслоокружение автоматически оказывается в роли задавателя её эволюции в значительной независимости от того, чтó на самой площадке.
То ещё, что разработчиком системы может быть и сама её внутренняя логика. Так назывáемая внутренняя логика. Человек-разработчик здесь исключает всякий волюнтаризм, лишь являя себя "подключённым" к той внутренней логике. Выступает, то есть, лишь её проводником. Тогда фактически реализуется случай саморазвивающейся системы. Случай, для нас, людей, актуальный, ибо каждый из нас в своём лице являет себе и миру именно таковую систему.
11. По поводу углубления категорий выскажемся дополнительно. В каждом рассматриваемом объекте всегда присутствует нечто большее, чем удавшееся вам в некий взятый момент узреть. Потому что могущее быть увиденным зависит от вашей зоркости как смотрящего и опытности как рассматривающего (увидеть, как известно, ещё не значит рассмотреть, последнее есть нечто большее). Каждому достигнутому вами уровню зоркости и опытности соответствует свой уровень рассмотренности объекта, являющий собою какую-то достигнутую и освоенную в отношениях с ним площадку, на которой вы и находитесь (так сказать, стоите). То бишь каждая такая площадка есть ваша, определённой силы, перцептивная обработанность объекта, до конца его заведомо не исчерпывающая. Лишь сложившейся формы видение его, с тем что он подразумевает и другие формы совершеннее этой. Естественно совершенствуясь, вы достигаете следующей площадки, затем ещё и ещё.
Говоря "рассматривание", выражались фигурально. Речь не только о зрительном постижении способ постижения здесь вообще не оговаривается, отдаваясь на волю постигателя. Но зрительная модальность превалирует в ощущенческой сфере человека, потому понятие "рассматривать" по умолчанию синонимизируется с процессом углубления постигнутости объекта. Тут уместней было бы употреблять обезличенное жаргонное понятие – "просечь". То есть, в восприятийной явленности себе объекта ухватить его структуру, соотнесённость с окружением, или что там вас интересует, и это всё в подчёркнутой инвариантности от путей и способов "ухватывания". Как ни ухватишь заведомо согласен, лишь бы ухватил! Придаём этому понятию статус психометодической категории – просечь.
Можете спросить, отчего тогда не употреблять просто понятие "постичь"? На что отвечаем: постигнутость это может быть ещё и сказанность тебе другим чего-то об объекте, тогда как у нас здесь речь о плодах лишь прямых с ним постиженческих контактов.
А почему тогда не выразиться как "воспринять"? Ну, может быть уже воспринятость объекта, но ещё диффузная, без вышеозначенной ухваченности его свойств. Плюс любой объект об этом каждый интуитивно осведомлён восприятийно постигается и так называемыми экстрасенсорными каналами, а с официальной точки зрения – то уже не совсем восприятие, ежели допускать его факт. В смысле, что не восприятие через ощущения. И недоказанность его факта – тут положения не спасает: достаточно, что экстрасенсорика хотя бы мóжет быть, в смысле отсутствия однозначной исключённости. Саму возмóжность у себя такого мы обязаны пониматийно отражать! Обозначая постижение того сорта, когда не знаешь толком, за счёт каких контактов с объектом у тебя некая его постигнутость. Подобное "не знаешь толком" – у активно ищущего человека бывает, что называется, сплошь да рядом. И просекание сей случай в себя как раз включает, среди прочих. Ещё б ему его не подразумевать, коли как наведённость оно определенчески инвариантно от пути наведения.