- У нас есть шансы уменьшить их аппетиты? - Спросила мама адвоката.
- Есть, и не скажу, что мало, примерно 50 на 50. От квартиры и содержания можно отказаться, не думаю, что суд будет настаивать. Мария - дипломированный специалист, работает в солидной фирме, не ночами, а стандартный рабочий день, от прихода отца без предупреждения тоже можно отбиться, но вот насчет согласования выбора учебных заведений для сына могут быть проблемы. Можно попробовать определить дни общения, сложно, но можно, вот только у них есть какие-то козыри, и они могут подпортить нам игру.
- Я расскажу вам про эти козыри, - тихо сказала мама, - только в отсутствии Марии, не хочется напоминать ей об ошибках молодости.
- Когда следующее заседание?
- Через две недели, - ответил адвокат, я попрощалась с ним и пошла спать, предоставлю маме рассказать о моих ошибках, которые стали козырями моих оппонентов.
***
Козыри были предъявлены после часового перерыва в судебном заседании. В первой половине адвокат оппонентов удивлялся, почему я отказываюсь от квартиры и содержания, разве я не хочу уделять все время воспитанию ребенка, не это ли самое главное для него. А то, что их предложение с подвохом и больно смахивает на предложении для содержанки, это даже судья поняла. Уверена, многие бы согласились с таким заманчивым предложением, но я то понимаю, что они хотят полностью контролировать мою жизнь, чтобы и шага в сторону не сделала. И если я встречу прекрасного мужчину и получу предложение руки и сердца, не думаю, что мне позволят выйти замуж. Ни одного мужчину близко не подпустят, и как это называется? Значит, Тимофей получает сына, его родители внука, я же не смогу надеяться даже на призрачное счастье в будущем. Да и с какой стати я должна соглашаться? До появления Тимофея у меня была спокойная размеренная жизнь, я работала, а все оставшееся время уделяла ребенку. Матвей прекрасно чувствовал себя в детском саду, его не обделяли вниманием дома, ему комфортно с нами. Почему же я должна менять свою жизнь в угоду кому-то, даже если этот кто-то биологический отец моего ребенка?
А после перерыва адвокат семьи Тимофея перешел к моему моральному облику и начал рассказ с того случая с Владом. У меня ещё до перерыва начала болеть голова, я уже выпила пару таблеток и пузырек успокаивающей настойки, но после жуткого описания моего морального облика в 16 лет в висках застучало так громко, что я перестала слышать окружающих. На заседание меня сопровождал Валентин Сергеевич, мама осталась с Матвеем, так нужно. И когда я обхватила руками голову он среагировал мгновенно. Меня стошнило прямо в зале заседания, хорошо, что Валентин Сергеевич успел подставить пакет. Сквозь шум в ушах я слышала, как адвокат кричал о моем слабом здоровье, и как после этого можно доверять мне воспитание ребенка. Когда меня уносили на носилках в машину скорой помощи, я увидела в коридоре психолога из центра реабилитации, подготовились. Хорошо, что меня уносят, и я не услышу, как психолог озвучит диагноз, который поставила мне в центре. В машине скорой помощи сделали укол, и я наконец-то ушла в темноту.
***
Очнулась я поздно ночью, рядом с моей кроватью сидел Валентин Сергеевич, устал мужчина, не мальчик же, сколько он наших проблем решил, сейчас и не сосчитаю, другой бы бросил, а он ни словом, ни намеком о том, что устал от наших заморочек.
- Спасибо вам Валентин Сергеевич, - шепчу я, - вы так много для меня делаете.
- Маша, я люблю твою маму, к тебе отношусь как к дочери, Матвея обожаю, а семья для меня всегда на первом месте, я не могу отстраниться от проблем, это не по-мужски. Кстати я выгнал Тимофея.
- Правильно, я не хочу его видеть. Заседание отложили?
- Нет, немного поговорили о твоем моральном облике, и перешли к вопросам по существу, судье надоело выслушивать грязь, которую выливали на тебя, и она предложила перейти к обсуждениям деталей.
- И когда я услышу приговор?
- Думаю на следующем заседании или через заседание, одно могу сказать, судью не впечатлил рассказ о твоем моральном облике.
- Если им не понравится судебное решение, то подадут апелляцию, семья Тимофея хочет раздавить меня, Алену они к ногтю не прижали, и теперь решили отыграться на мне. И я даже не задаюсь вопросом, за что они так со мной? Привыкли давить, запугивать и навязывать свои правила.
- Ты все правильно понимаешь, - ответил Валентин Сергеевич, - поедем домой, я договорюсь с врачом, Матвей нервничает, еле заснул.
- Конечно, поедем, я сейчас, - сев на кровати я прислушалась к себе, голова не болела, а слабость это ерунда, нужно ехать к сыну.
Валентин Сергеевич поднялся и протянул мне пакет с одеждой:
- Одевайся, а я к врачу.
- У меня действительно психология жертвы? - Мой вопрос остановил Валентина Сергеевича у двери.
- Нет, - ответил он и вышел, я ему не поверила - слишком быстро он ответил.
Может психолог была права, и я действительно веду себя как жертва, вызываю желание ударить побольнее, жду этого от каждого и провоцирую на удар своим ожиданием. Я бы согласилась на участие Тимофея в воспитании сына, он все-таки отец, пусть и безответственный, но его родитель хочет большего, хочет контролировать и мою жизнь, и жизнь внука, и он уверен, что добьется своего. Интересно, а с другой девушкой он поступил бы так же или такой подход только для меня? Хватит об этом думать, психолог поступила непрофессионально, озвучив мой диагноз, прилюдно и громко, разве такие вещи можно говорить? Осторожно встав, я начала одеваться из-за непрофессионализма психолога я отвлекаюсь на всякие депрессивные мысли, когда меня ждет сын.
Две недели спустя. Мария.
Мы не выиграли, но и не проиграли, решение суда о совместной опеке было принято на следующем заседании. Тимофей может видеться с сыном два дня в неделю, но предварительно предупредив меня об этом. Я должна информировать его о выбранных для сына учебных заведениях, санаториях и спортивных секциях, он имеет право знать об изменениях в здоровье сына, и обязан платить алименты, что же касается подарков, то это по его желанию. Однако контроля над моей жизнью они не получили, и это победа, а Матвей подрастет и разберется кто чего стоит. И я надеюсь, что внезапно ворвавшиеся в мою жизнь родственники не доставят мне много неприятностей, хватит уже судьбе меня испытывать.
КОНЕЦ
Больше ничего добавить не могу, рассказ писала по краткому дневнику главной героини, молодая женщина умерла от инсульта через полгода после описанных событий. Сына воспитывают её мама и отчим при финансовой поддержке родителей биологического отца, сам же "отец" после смерти главной героини спился, несмотря на все усилия родителей излечить его и вот уже как год не появляется во дворе дома, где живет его сын, надеюсь, что он жив, насчет того, что здоров не уверена. Спасибо, что дочитали до конца.