Как не очень хорошим профессионалом был по такой логике и Стив Джобс. Ведь у него в 2003 году была диагностирована нейроэндокринная опухоль поджелудочной железы (а М. Спивак сказал в своём интервью: «опухоль – это психосоматическое заболевание»). От которой он скончался в 2011 году, несмотря на доступ к лучшей медицине, какую только можно купить за деньги. Нет, безусловно, Стив Джобс мог быть хреновым изобретателем. Но кто мог сравниться с его талантом торгаша, гребущего миллионы долларов на продаже товара, который китайцы могли сделать в четыре раза дешевле?! (Конечно, многочисленным шлюшкам на территории бывшего СССР сосать за китайский быдлофон было бы уже не так гламурно, но это уже другой вопрос...) Как же так?- недоумевал Джонни. Ведь великий гуру говорил своему собеседнику – психолуху, бравшему у него интервью: «Когда вы ведете, например, тренинг продаж, вы тоже психосоматикой занимаетесь. Если с Вашей помощью у него начнут идти успешно продажи, у него болячек не будет». Может, Стива Джобса надо было отправить на тренинг к этому психолуху?- задумался Джонни. Тогда, может, и получилось бы продлить жизнь хозяина яблочной империи на пару-тройку десятилетий...
На фоне двух только что упомянутых знаменитостей (чей «средний» для здорового человека возраст был омрачён тяжёлыми болезнями, приведшими их к безвременной кончине) очень скромно смотрелся безвестный 88-летний дед, доживавший свой век в доме престарелых. Его единственными жалобами было чувство одиночества, которое он испытывал после смерти жены, а также посещавшие его время от времени эпизоды депрессии. Дед говорил складно и чувствовал себя здоровым, если не считать сильного снижения памяти (ему был поставлен диагноз болезни Альцгеймера; ей страдает каждый второй американец в возрасте старше 85 лет) в отсутствие других явных неврологических симптомов. У него не было перенесённых инсультов, а также болезней сердца и почек, за исключением лёгкой боли в груди три года назад. Единственным объективным изменением тогда было преходящее снижение ST- интервалов и T-зубцов в боковых отведениях электрокардиограммы. Пациента пролечили по поводу стенокардии, и с тех пор у него не было симптомов. Согласно записям его лечащего терапевта, содержание холестерина в сыворотке крови пациента варьировалось от 3,88 до 5,18 ммоль/л (норма до 5,2).
И это несмотря на то, что, согласно независимым источникам (рассказам врача пациента, а также друга) дед ежедневно съедал по 20-30 куриных яиц (каждое содержит примерно 200 мг. холестерина, т.е. 2/3 максимально допустимого уровня ежедневного потребления) на протяжении более пятнадцати лет. Он варил яйца всмятку и поедал их в течение дня. Дед аккуратно записывал, яйцо за яйцом, количества, съеденные каждый день. Медсестра в доме престарелых подтвердила ежедневную доставку пациенту примерно двух дюжин яиц. Психиатр и клинический психолог характеризовали эту необычную пищевую привычку деда как компульсивное поведение, основанное на сложных психологических факторах. Попытки модифицировать поведение оказались безуспешными. Пациент утверждал: «Поедание этих яиц разрушает мою жизнь, но я ничего не могу с этим поделать».
Джонни, всю жизнь сомневавшийся даже в том, в чём объективно был прав, не мог не поражаться уверенности психолухов во мнениях, с которыми вполне можно было поспорить. Спросите обывателей, собравшихся за столом по поводу какого-нибудь торжества и уже выпивших достаточно для обсуждения проблем с собственным здоровьем, чем вызывается язва (желудка и двенадцатиперстной кишки). И они с достоинством знающих людей, демонстрирующих своё превосходство над неосведомлёнными детьми, ответят: нервами, конечно, стрессом. А ещё, мол, острого не надо много есть. Было время, когда так считали и многие врачи.
Однако два доктора из Австралии, Робин Уоррен и Барри Маршалл, были уверены: виноваты бактерии. Уоррен, патолог из города Перт, наблюдал мелкие изогнутые бактерии, колонизующие нижнюю часть желудка (антрум) у примерно половины пациентов из числа тех, у кого брали биопсию. Он сделал ключевое наблюдение, что признаки воспаления всегда присутствовали поблизости от того места, где были замечены бактерии. В результате изучения материала биопсий от более ста пациентов, после нескольких попыток Барри Маршаллу удалось культивировать неизвестный прежде вид бактерий, получивший впоследствии название Helicobacter pylori. Уоррен и Маршалл также установили присутствие этого организма у практически всех пациентов с воспалительным процессом в желудке, язвой желудка или двенадцатиперстной кишки. Это позволило им сделать предположение о роли Helicobacter pylori в этиологии упомянутых болезней.
Однако вначале это открытие было встречено скептически. Даже коллеги смотрели на Уоррена и Маршалла так, словно те объелись утконосов или кенгуру. Тогда Барри Маршалл, расстроенный таким неприятием, не придумал ничего лучше, кроме как опрокинуть себе в рот чашку Петри, содержавшую культуру микроорганизмов, взятых у пациента. Спустя пять дней у него развился гастрит. Симптомы исчезли через две недели, однако Барри всё же принимал антибиотики по настоянию своей жены, т.к. одним из симптомов инфекции был галитоз (дурной запах изо рта).
В итоге, исследования Робина Уоррена и Барри Маршалла были в 2005 году удостоены Нобелевской премии в области медицины и физиологии. Благодаря им мы теперь знаем, что примерно 60% язв желудка и 90% язв двенадцатиперстной кишки обусловлены инфекцией. Большую часть других случаев язвы желудка связывают с употреблением нестероидных противовоспалительных препаратов, таких, как аспирин, ибупрофен, напроксен.
Несмотря на описанные достижения в понимании этиологии язв, психолухи по-прежнему в своей рекламе, на тренингах и т.д. продолжают упорно называть эти заболевания психосоматическими. Впрочем, наверное, их можно понять: им-то Нобелевскую премию не дали, а зарабатывать как-то надо...
Дальше интервью Великого Учителя стало ещё «веселее». Как говорится, жесть крепчала. «Когда человек думает, в кровь врываются эндорфины, самый лучший адаптоген. Мыслители не болеют!» Но как же так?! Вот я думаю-думаю, а мне всё хуже и хуже! Почему? Может, я не от том думаю?- размышлял печально Джонни. Потом он стал вспоминать других, правда, несколько более известных, мыслителей. В частности, Сёрена Кьеркегора, который ещё в молодости был скорбным и болезным, а потом всю свою недолгую жизнь писал о «болезнях к смерти». Впрочем, Кьеркегору простительно, т.к. он в юности с дерева рухнул,- думал Джонни. Потом Джонни невольно вспомнил другого видного экзистенциального мыслителя – Фридриха Ницше. Который в возрасте 44 лет впал то ли в деменцию, то ли в безумие (впрочем, скорее первое), в связи с чем был отправлен в «санаториум», где он сосредоточенно размазывал своё дерьмо по стенам и по себе. Наверное, латентный идеолог фашизма тоже не о том думал,- растерянно предположил Джонни. Почему такова судьба многих из тех, кто осмеливается размышлять относительно общих вопросов бытия?- недоумевал он. Впоследствии, по мере того как его собственное состояние всё дальше ухудшалось, Джонни неоднократно задумывался над этим вопросом, и в итоге на закате своей жизни сделал для себя важные выводы.
И далее по ходу интервью М. Спивак не переставал удивлять Джонни. «По моим представлениям, моим исследованиям 85,7% людей у нас невротизированы». Не 85 и не 86, а именно 85,7%! Вау! Это же надо минимум сотни субъектов наблюдать, чтобы с уверенностью написать три значащих цифры!- впечатлялся Джонни. Не меньше поразило Джонни и объяснение слова «невротизированы»: «То есть у них в характере есть какие-то минусы». Где слово «характер» понималось «как свойство личности, отражающее отношение человека к себе и близким людям». Такое объяснение показалось Джонни, по меньшей мере, странным. Так, например, Леночка ни в коей мере не была невротизирована в том смысле, как это могли понимать старые доктора. В самом деле, у неё не было ни приступов паники, ни специфических фобий, ни общей тревожности. Как не было у неё и обсессивно-компульсивных явлений («невроза навязчивых состояний») или посттравматических стрессов, не говоря уже про мрачные экзотические вещи типа диссоциативных расстройств. И в то же время у Леночки была серьёзная патология личности, превращавшая её с житейской точки зрения в бессовестную мразь, паразитическую сучку.