Ги Осмонд не скупился и собрал все свои силы в кулак, чтобы нанести удар по Академии и добиться своей цели.
Теперь, когда у него в руках была дочь босса нашей организации, он мог устанавливать правила игры.
Как же это свойственно нарциссам!
Они всегда будут поднимать себя за счет принижения других. Все должны плясать под их дудку! Только они должны решать, как должно быть.
Но Сотис как-то раз сказал о том, что нарциссизм Ги Осмонда – его сила и в то же время слабость. Это надо использовать.
Тетрадь Бешенства не так просто использовать, как он думает. Если Ги Осмонд считает, что она подарит ему силы, то он ошибается! Она передаст ему болезни, а вот в силы он должен трансформировать их сам.
Лифт поднимался долго.
Каждый новый этаж и ста приближал нас к встрече с врагом.
Семьдесят первый, семьдесят второй…
– Наша цель – спасти девочек, – сказал нам доктор Элеасаро, – если будет возможно избежать битвы с ними, то мы не станем ввязываться в сражение. Вы меня поняли? Оба! Самая главная задача – девочки.
– Хорошо, доктор Элеасаро. Мы просто обменяем девочек на Тетрадь, как он того хочет, и покончим с этим, – ответил кивком Сотис.
Восемьдесят пятый, восемьдесят шестой…
В глубине души я чувствовал, что битвы не избежать. Это будет моя вторая встреча с Ги Осмондом лицом к лицу.
Помню, как Сотис сказал мне: «Беги, если встретишь этого человека. Драться с ним бессмысленно».
Но я не убежал и дал ему отпор. Вполне удачно получилось, насколько я помню. Да, он трижды меня чуть не убил, но все же!
Теперь у меня больше способностей, чем в тот раз.
И я знаком с тактикой его боя.
– Я уверен, что, когда он использует Тетрадь, то болезни его поглотят, – сказал нам доктор Элеасаро, – его психика не сможет справиться со всеми диагнозами, записанными в Тетради. Это невозможно.
– Вы рассчитываете, что Ги Осмонд останется дураком и большая сила, которую он так жаждет, погубит его?
– Да, Листер. Только на это мне и остается рассчитывать.
Девяносто седьмой, девяносто восьмой…
– Приготовьтесь, ребята. Время пришло.
Сотый этаж.
Крыша.
Двери лифта открылись, и мы вышли в небольшую темную комнату с железной дверью впереди. Это и был выход на крышу.
– Вы готовы? – обратился к нам доктор Элеасаро, взявшись за ручку двери.
Мы с Сотисом переглянулись и кивнули в ответ.
– Тогда вперед.
Доктор Элеасаро открыл дверь, и яркий свет ослепил меня.
Наша троица вышла на плоскую бетонную крышу Сапфировой Башни. Здесь в рыжих лучах солнца, готовящегося уйти в закат, нас уже ждали.
Я сразу увидел на другом конце Смагарда и Адо, стоявших по бокам от Сипилены и Пандоры. Девочек опустили на колени и связали руки цепями. Впереди всех находился сам Ги Осмонд, в отглаженном белом костюме, заведя руки за спину.
Он взглянул на свои наручные часы, выгнул бровь и обратился к нам:
– Надо же… Вы пришли раньше на шесть минут. Похвально. Пунктуальности вам не занимать.
Сипилена… наконец-то я вижу ее!
Когда она заметила нас, в ее глазах застыли слезы. Две девушки радостно поприветствовали нас счастливыми улыбками.
– Листер… папа…
– Мы скоро будем вместе, доченька! – крикнул ей доктор Элеасаро. – Я здесь, милая. Я с тобой. Я не дам тебя в обиду.
Осмотрев Пандору и Сипилену, я не заметил на них признаков травм или повреждений. Ги Осмонд сдержал слово и не причинили им никакого вреда.
– Ах, Листер… и ты здесь!
Нарцисс обратился ко мне.
– Не мог же я пропустить такую встречу, – ответил я ему с издевкой.
– Конечно же… – он холодно посмеялся, – я даже рад, что ты пришел.
Я не ответил.
– Давай просто сделаем то, зачем мы сюда пришли, Осмонд, – выступил вперед Сотис.
– Разумное предложение…
А потом достал из кармана плаща белую тетрадь, обмотанную металлической цепью.
Тетрадь Бешенства.
Увидев ее, взгляд Ги Осмонда хищно загорелся.
В его глазах появился нездоровый блеск.
– Вот она! То, что тебе нужно, верно?
Я заметил, как Ги Осмонд облизнул губы.
Самагард и Адо с удивленно переглянулись. Эти двое впервые увидели один из самых могущественных психоартефактов.
– Отпусти девочек. И Тетрадь твоя, – закончил Сотис.
Ги Осмонд выжидал.
Конечно, ему нужны гарантии, что мы отдадим ему Тетрадь, когда он отпустит Сипилену и Пандору.
– Мы не собираемся тебя обманывать, – вставил доктор Элеасаро, – они для нас важнее, чем эта вещь. Как и Тетрадь для тебя важнее, чем они. Просто отпусти их. Мы отдаем тебе Тетрадь. И расходимся. Давай же, Осмонд, все просто.
Но тот снова выжидал и ничего не говорил.