Поводом к организации театра психодрамы Морено послужил случай, который описали польские психологи Чаповы в книге «Психодрама» как «симптом Барбары». Суть его заключается в следующем. Один из профессиональных актеров по имени Джорж влюбился в коллегу Барбару. Вскоре после свадьбы муж Барбары обратился к психиатру Морено с жалобой на то, что его пристойная и интеллигентная супруга становится в быту все более вульгарной и брутальной. После этого на очередном представлении Барбара с огромным воодушевлением сыграла роль развязной грубиянки. И в дальнейшем Барбара проявляла желание играть подобные роли. Отношения же с мужем нормализовались. Морено решил, что поведение Барбары связано с возможностью воспроизведения на сцене образа вульгарной фурии, в воплощении которой она подсознательно нуждалась.
Создание этого образа в театре вместо образов благородных дам создало для актрисы возможность осознавания нелепости своего поведения в быту. Она избавилась от агрессивности, сделавшись дома более покладистой, ласковой.
Указывая на терапевтическое значение психодрамы, Морено писал, что в ней создается оздоравливающий эффект не только у зрителей («вторичный катарзис»), но и у актеров, которые, представляя драму, в то же время катартически расшифровывают свое житейское поведение. Морено был склонен видеть оздоравливающий эффект во фрейдовском плане, в непосредственной и обязательной связи с психокатарзисом. В то же время Морено уже более широко, с социально-психологических позиций трактует необходимость психодраматических акций с целью воздействия на личность человека. Он обозначает терапевтические функции психодрамы термином «шекспировская психиатрия», имея в виду ее гуманистический лечебный эффект. В противоположность человеколюбивой и альтруистической «шекспировской психиатрии» Морено выделяет «маккиавелистическую психиатрию», основанную на грубом вмешательстве, - шоках, стрессах и операциях лоботомии. Сюда же Морено справедливо относит и психоанализ Фрейда, с которым у Морено начинаются разногласия. Нельзя не согласиться с ним в том, что психоанализ пользуется маккиавелистическим принципом «разделяй и властвуй», ибо при этом способе психического воздействия человек насильно приводится к осознанию «правды», таящейся в его темном подсознании.
Внимание Морено также привлек образ Гамлета с его рефлексией в качестве героя, могущего выполнять функцию «альтер-эго» («другое я»), помогающую пациенту лучше понять себя в рамках исполнения собственной жизненной роли. Морено проявил интерес к шекспировскому театру не случайно. Его привлекли гуманистические достоинства шекспировской драмы, заключающейся не только в постановке проблем человеческого существования, но и соответствующей активации личности к разрешению жизненных проблем.
Заимствованное из театра понятие роли перешло в социальную психологию. Многие психологи и социологи начали говорить о роли, имея в виду определенные человеческие функции. Так, известный польский социолог Флориан Знанецкий утверждает, что человек исполняет свою общественную роль согласно определенной экспектации (ожидания) в соответствующей социальной среде. Американский социолог Т. Р. Парсонс, оперируя понятием роли, стремится показать, что она является ключом для интеграции трех уровней - психологического, социального и культурного, представляя трансмиссию, через которую свойства и состояния отдельной личности влияют на функционирование различных общественных и культурных систем. Концепция роли, по мнению Т. Шибутани, является в современной социологии синтезом понятия роли, возникшим в искусстве, но пронизанным принципом социальной психологии, медицинской психологии и психотерапии. С таким пониманием солидаризуется и советский психолог И. С. Кон: «Понятие роли, - пишет он, - широко употребляемое обществоведами, весьма многозначно. В обыденном сознании ролью называется такой аспект поведения деятельности лица, который является для него неорганичным, переживается как нечто внешнее, ненастоящее, отличное от его подлинного «я»... Быть в роли - значит притворяться, играть, осознавать искусственность своего поведения. Но такое разграничение является субъективным, оно описывает лишь соотношение различных образов самосознания, ничего не говоря об их происхождении».