Наиболее меткие мифологические аналогии этим двум противостоящим фигурам обнаруживаются в символизме алхимии: так, начальник-диктатор-отец относится к тайному веществу, известному как «старый король», тогда как puer aeternus, как кажется, имеет отношение к mercurius infans или filius regius («царскому сыну»), которые также иногда персонифицируются в виде крылатого юноши, juvenis alatus.
В «Mysterium Coniunctionis» Юнг даёт детальный комментарий о фигуре старого короля, который представляет тайное вещество и обычно изображается алхимиками в начале процесса как несовершенный, неспасённый, ожесточённый, больной или даже злой. Ущербность соотносится с активизированным эгоизмом и ожесточением сердца, которое должно быть разбито в алхимической ванне. Жажда власти и похоть часто также бесславно характеризуют старого короля. Аналогично начальник Ривьер в «Ночном полёте» Сент-Экзюпери и Ульрих фон Шпат в «Царстве без пространства» Гетца воплощают собой чистое стремление к власти и характеризуются тотальным отсутствием эроса. Дух, который сам по себе не является «врагом души», вырождается в таких персонификациях на уровень интеллекта, и в этой ограниченной и ригидной форме стоит на пути всех плодородных и творческих импульсов психики. Он враг эмоциональности и инстинкта, но именно по этой причине он тайно позволяет себе подвергаться негативному влиянию примитивных импульсов.
С другой стороны puer aeternus, понимаемый как алхимический образ, является визави старого короля, элементом, который призван заменить его. Это символ обновления жизни или воссоединения разделённых противоположностей, «новый внутренний человек» или же возрождённое тайное вещество, более полный обновлённый символ Самости.
В свете алхимического символизма и замечаний Юнга по теме, отцовский образ старого правителя и крылатый сын — не только настоящие противоположности, но они при этом обладают единой природой. Поэтому алхимики называли своё вещество senex at puer. Иисуса Христа также описывали в схожих терминах, так как он, с одной стороны, существовал с древнейших времён, но, с другой, был рождён Девой Марией как ребёнок. Через слияние, которое происходит в процессе алхимического опуса, неважно, в огне или в ванне, через растворение в хаосе или расчленение, тем или иным образом старик превращается в сына. Таким образом, когда в современных вариантах фигуры отца и сына противостоят друг другу, мы можем только заключить, что что-то должно быть пошло не так психологически. Так или иначе процесс трансформации остановился.
Тем не менее, в этой связи Юнг показал, что старый король представляет собой не только традиционный, чрезмерно эгоистичный, допотопный принцип сознания, но, скорее, прежде всего коллективный образ Бога. Поэтому когда говорят, что королю требуется трансформация, в конечном счёте это наша концепция Божественного требует трансформации, и ясно, что такой процесс возможен только в психике. Другими словами, единственное, что мы можем сделать, — это ориентировать нас в направлении бессознательного, если мы хотим выяснить, каким образом наши доминирующие сознательные установки должны быть изменены так, чтобы наш образ божественного мог быть ещё один раз трансформирован, как на это указывал Юнг, «в настоящую и рабочую целостность, тогда как до этого <…> это только была претензия на целостность.»[120]
Архетипический образ puer aeternus представляет такой опыт божественного, который обновляет образ Бога. В то же время если весь этот процесс обновления короля, который Юнг в деталях описал и интерпретировал в «Mysterium Coniunctionis» не осознаётся, то оказывается, что он происходит в любом случае, но тогда уже негативным образом. Особенно интересным в этой связи представляется развитие событий в «Маленьком принце». Мальчик со звезды добровольно разрешает себе быть убитым змеёй, жёлтой песчаной гадюкой, для того чтобы быть способным вернуться на свою звезду и к оставленной там розе. Вскоре после написания этого автор, Сент-Экзюпери, и сам последовал в смерть вслед за маленьким принцем. Он был сбит немецкими пилотами над Средиземноморьем.