Сначала моего пріѣзда я былъ прикомандированъ къ батареѣ въ самый Севастополь и почти мѣсяцъ прожилъ на бастіонахъ, потомъ мѣсяцъ прожилъ подъ Симферополемъ (батарея была на отдыхѣ)4 игралъ на фортепьянахъ, танцовалъ, охотился на козъ и оленей и видѣлъ про-5
Печатается по автографу, хранящемуся в АТБ. Публикуется впервые.
Об этом письме под 2 февраля в дневнике Толстого записано: «Написать нужно письмо Николеньке с признанием в проигрыше».
1 Письмо это не сохранилось.
2 О Ник. Серг. Воейкове см. прим. 5 к п. № 7.
3 Об этом проигрыше записано в дневнике Толстого под 28 января: «Два дня и две ночи играл в штосс. Результат понятный — проигрыш всего — ясно-полянского дома. Кажется, нечего писать — я себе до того гадок, что желал бы забыть про свое существование».
4 Тут у Толстого несомненная ошибка. Приехав из Кишинева в Севастополь 7 ноября 1855 г., Толстой, как видно из его дневника, уже 15 ноября выехал на позицию в дер. Эски-Орда, в 6 верстах от Симферополя (под 23 ноября записано: «15 я выехал из Севастополя на позицию»). Здесь он пробыл до середины января. Приказом от 5 января 1855 г. по артиллерии Южной армии Толстой был прикомандирован к легкой № 3 батарее 11 артиллерийской бригады. К этой батарее, находившейся в лагере на р. Бельбек, в 20 в. от Севастополя, Толстой официально был отправлен 14 января, но выехал вероятно несколько позже: см. письмо № 94, помеченное еще Симферополем.
5 Конца письма не сохранилось.
* 96. Гр. В. П. Толстому.
1855 г. Февраля 24. Позиция на р. Белъбек.
Любезный другъ!
Какъ тебѣ,я думаю, извѣстно изъ моего письма Николинькѣ, я проигралъ 1,500 р., которые были присланы мнѣ; но что еще хуже, я проигралъ еще 575 р. сер. въ долгъ.1 Деньги эти необходимо выслать мнѣ въ самомъ скоромъ времени, поэтому будь такъ добръ, распорядись въ Ясной Полянѣ, чтобы продали хлѣба то число, которое недостаетъ, и выслали ихъ мнѣ въ Севастополь. — Ежели въ опекунской совѣтъ не посланы еще деньги, то эти 575 р. я прошу прислать прежде, чѣмъ посылать въ Совѣтъ. —
Стыдно и больно писать. Пожалуйста не показывай письма всѣмъ. Играть я пересталъ. Я, слава Богу, живъ и здоровъ въ лагерѣ на Бельбекѣ около Севастополя. —
Цѣлуй жену и дѣтей.
Истинный другъ и братъ
Гр. Л. Толстой.
1855, 24 Февраля.
Бельбекъ.
Печатается по автографу, хранящемуся в АТБ. Публикуется впервые.
Гр. Валериан Петрович Толстой (р. 19 октября 1813 г., ум. 6 января 1865 г.), сын гр. Петра Ивановича (1785—1834) и Елизаветы Александровны Ергольской (1790—1851). Служил в гусарском принца Оранского полку и был адъютантом отдельного сибирского корпуса. Перед женитьбой, 3 ноября 1847 г., вышел в отставку с чином майора. Женат на своей троюродной сестре гр. Марии Николаевне Толстой. О гр. В. П. Толстом см. еще в прим. о гр. М. Н. Толстой, п. № 42.
1 О проигрышах в карты есть такие записи в дневнике: 2 февраля: «Мне мало было проиграть всё, что у меня было. Я проиграл еще на слово Мещерскому 150 р., которых у меня нет»; 6—8 февраля: «Опять играл в карты и проиграл еще 200 р. серебром. Не могу дать себе слова перестать, хочется отыграться, и вместе могу страшно запутаться»; 12 февраля: «Опять проиграл 75 р. Бог еще милует меня, что не было неприятностей, но что будет дальше? Одна надежда на него!»; 15—16 февраля: «Проиграл вчера еще 20 р. сер. и больше играть не—буду».
* 97. Т. А. Ергольской.
1855 г. Марта 13. Позиция на р. Белъбек.
13 Mars 1855.
Chère tante!
Il у a des siècles, que je n’ai rien reçu ni de vous ni de personne des notres. Je sais que la faute en est à moi ou plutôt aux circonstances. En partant le 2 de Novembre pour Sévastopol je n’ai pas changé mon adresse mais on m’envoyait mes lettres réguliérement, quoique tard pendant que l’état major de Gortchakoff était à Kichineff ; mais à présent que le Prince comme vous savez probablement est nommé à la place de Menchikoff1 et est venu en Crimée2 avec tout son état major Serjpoutovsky3 et tous les autres, je suis sûr qu’il y a une quantité de mes lettres qui y sont restées. Dès à présent mon adresse est tout bonement à Sévastopol. Je vous ai parlé, je crois de la manière dont j’ai passé le premier tems de mon séjour en Crimée. En somme je l’ai passé agréablement, occupé que j’étais de mon service et de l’interêt général de la guerre; mais à commencer du nouvel an quand j’ai reçu l’argent destiné au journal qui a avorté, mon genre de vie a été des plus désagréables oisif et immoral.