4 Ругин сообщал, что в Ясную Поляну намеревается приехать фельдшерица Лепоринская и что Марии Львовне, лечившей окрестных крестьян, полезно бы было с ней познакомиться. Толстой высказывал по этому поводу опасения, что приездом Лепоринской будет недовольна Софья Андреевна, которая не сочувствовала занятиям дочери медициной.
* 77. Д. А. Хилкову.
1890 г. Апреля 30. Я. П.
Да, Дмитрий Александрович, вы верно замечаете, что, хотя и нельзя себя назвать и считать христианином по жизни и делам, все-таки есть различие между человеком, к[оторый] ставит перед собой идеал Христа, в приближении к нему кладет благо своей жизни, и тем, к[оторый] этого не делает и не считает для себя учение Христа обязательным. Различие это есть, и мы его знаем по себе, по разным периодам своей жизни; но чем меньше мы будем обращать на него внимание, тем легче будет для нас самих, тем легче нам будет любить людей и не делать между ними подразделений. —
Нет, я не думаю, чтобы вы обманывали себя. Если же замечу, с радостью скажу вам. И вы то же делайте со мной. —
Весной передвижение, и беспрестанно ко мне заходят люди молодые — светлые, спокойные, чистые, радостные. То был Буткевич Андрей, то Рахманов, его шурин, врач же, то Горбунов, то теперь Золотарев Черниговский — едет к отцу. И письма получаю такие же радостные. —
Письмо Т[регубова]1 показывает, что его мысль работает по верному направлению, но что он не додумался еще до конца и напрасно робеет перед тем, в чем нет ничего страшного — именно в том, что брака христианского никогда не было и быть не может, как никогда не б[ыло] собственности христианской и мн[огого] др[угого]. Но есть отношение христиан[ское] к браку, как и к собственности. Отношение хр[истианина] к собственности то, что хотя я рубаху и считаю своею, но все-таки считаю нужным отдать ее, когда ее потребует другой, также и к браку отношение хр[истианина] то, что мое соединение с женщиной есть самый законный, неразрывный брак и что в этом браке я должен стремиться с женою своей к 2-м делам, во 1-х, к наилучшему перед богом воспитанию детей наших и, во 2-х, к освобождению нас обоих от соблазна похоти по мере сил и установлению вместо любовно плотских любовно духовных отношений. Если только понимать хорошо и ясно, что падение грех, соединение с женщиной есть не, как теперь считается, дело поправимое с другою, а есть единственный неразрывный брак, составляющий искупление греха, то ясно, что только при таком взгляде может увеличиваться целомудрие людей.
2Ну, пока прощайте. Что ваша высылка?3 Привет вашей жене и матери.
Л. Т.
Датируется на основании записи в Дневнике Толстого 30 апреля (см. т. 51, стр. 38).
Письмо Хилкова, на которое отвечает Толстой, неизвестно.
1 Иван Михайлович Трегубов (1858—1931). См. о нем в т. 66. Упоминаемое Толстым письмо Трегубова неизвестно.
2 Абзац редактора.
3 Хилков был выслан в 1892 г. на Кавказ.
78. В. Г. Черткову от 4 мая 1890 г.
79—80. С. А. Толстой от 4 или 5 мая и 6 мая 1890 г.
81. H. Н. Страхову.
1890 г. Мая 18. Я. П.
Получил и вашу книгу,1 и ваше письмо, дорогой Николай Николаевич. Из книги вашей начал читать то, чего не читал: атмосферн[ые] явления2 и след[ующее].3 Теперь прочту, что вы указываете.4 Я заболел дней 18 тому назад и теперь еще не справился. И болезнь очень хорошо, особенно при тех заботах, к[оторыми] я окружен, и так мало страданий, и так много поучительн[ого], подвигающего. —
Почему вы говорите, что не оценю вполне теперь ни одного из ваших писаний? Нет, оценю и оценяю — и очень — все ваши работы научной критики и философии и жду еще многого для себя и для других просветительного в этой области. Поездка5 мне скорее не нравится — именно тем, чем она нравится гр. Алекс[андре] Андревне (не Алексевне) Т[олстой]. И утверждение о том, что повторение десятки раз сряду одних и тех же слов может быть не отвратительно по своему безумно и кощунственно механическому отношению к богу, мне очень противно. Противно, п[отому] ч[то] вредно. Надо нам, старикам, глядя уже туда, помогать людям распутываться, а не запутываться. — Ну, простите ради Христа. Ошибаюсь ли, нет ли, но перед богом считаю своей обязанностью сказать вам это. Мне всегда душевно больно, когда я вижу в вас эти черты умышленного принижения своего духовного я во имя чего-то такого мелкого, ничтожного, как привычка, семья, народ, церковь. Я знаю, что вы можете повторить: семья! народ! церковь!6 ничтожное; но от этого отношение вашего духовного, божеского я к этим названиям игрушек человеческих не станет другим. Нельзя итти назад. У меня есть очень умный знакомый Орлов,7 к[оторый] говорит: я верю, как мужик, в Христа, бога и во всё. Но ведь это нельзя. Если он верит, как мужик, в Христа, то этим самым он говорит, что верит совсем не так, как мужик. Мужик верит так, как верили и верят величайшие мудрецы, до к[оторых] он может подняться, отцы и святители, т. е. верит в самое высшее, что еле-еле может понять. И прекрасно делает. И так надо делать и нам, чтобы у нас была вера, к[оторая] бы выдержала в смертный час, quand il faudra parler français, как говорит Montaigne.8 Да и как же нам верить в символ веры и его догматы, когда мы его со всех сторон видим и знаем до подробностей, как он сделан и как сделаны все его догматы. Мужик может, а мы не можем. И если брать уроки у народа, то не в том, чтобы верить в то, во что он верит, а в том, чтобы уметь избирать предмет своей веры так высоко, как только можно, — покуда хватает духовный взор. Опять простите. И не спорьте, хотя бы я был не прав; а в ответ напишите мне о моих слабостях, те, к[оторые] вы видите, а я не вижу, да поядовитей, потемирязевскее,9 и к[оторых] вы не можете не видеть.