Я въ серьезномъ и не въ веселомъ, но въ спокойномъ духѣ, и не могу жить безъ работы. Вчера проболтался день, и стало стыдно и гадко, и нынче занимаюсь. Жизнь Бибикова и Вас[илія] Ив[ановича]3 мнѣ не нравится. Ни то, ни се. Труда физическаго, нужды — нѣтъ. А умственнаго труда тоже нѣтъ. A отношенія съ мужиками, отдача земель — торгованіе, питіе чая — ужасно тупое, одуряющее и противное занятіе. — Нынче цѣлое утро Петръ Андреичъ4 (это новый управляющій) въ большой комнатѣ сдаетъ луга и торгуется, и мнѣ невольно слышно. Я въ крайней — дѣтской. Не знаю, какъ дальше, но мнѣ теперь непріятно и невольное общеніе съ Биб[иковымъ], Вас[иліемъ] Ив[ановичемъ], и мое положеніе — хозяина, и обращеніе бѣдныхъ, кот[орыхъ] я не могу удовлетворить. — Мнѣ хоть и совѣстно, и противно думать о своемъ поганомъ тѣлѣ, но кумысъ, знаю, что мнѣ будетъ полезенъ, главное тѣмъ, что справитъ желудокъ; и потому нервы и расположеніе духа, и я буду способенъ больше дѣлать, пока живъ, и потому хотѣлось бы попить дольше; но боюсь, что не выдержу. Можетъ быть, переѣду на Каралыкъ.5 Тамъ я буду независимѣе.
Сережа6 что? Здѣсь ожидая его, я больше безпокоюсь о немъ. Какъ онъ пріѣдетъ, я тебѣ телеграфирую. —
Мнѣ интересно было себя примѣрять къ здѣшней жизни. Кажется, недавно я былъ, а ужасно измѣнился, — и хоть ты и находишь, что къ худшему, я знаю, что къ лучшему, — потому что мнѣ покойнѣе, и что мнѣ пріятнѣе быть съ такимъ человѣкомъ, какой я теперь, чѣмъ какой я былъ прежде.
Дорогой видѣлъ много переселенцевъ, — очень трогательное и величественное зрѣлище.
При себѣ и то жутко за всѣхъ васъ, а въ далекѣ стараешься или не думать, или ужъ думать серьезнѣе, — а то, если думать о томъ, что можетъ случиться, съ ума сойдешь отъ безпокойства.
Пожалуйста, пиши мнѣ откровенно,5 и не въ минуты волненья, а въ спокойну[ю] минуту, какъ ты смотришь на мое отсутствіе; мнѣ это нужно знать, чтобы рѣшить, когда вернуться. Кумысъ — вѣдь это въ сущности фантазія. Я готовъ сейчасъ вернуться и по сердцу хочется сейчасъ вернуться, и буду очень радъ. Во всякомъ случаѣ поѣздка моя уже имѣла результатъ, и очень важный — упрощенія отношеній хозяйственныхъ. Прощай, душенька, цѣлую тебя, дѣтей; Таню7 и ея дѣтей.8 И всѣмъ домочадц[амъ].
На конверте: Въ Тулу. Графинѣ Софьѣ Андревнѣ Толстой.
Печатается по автографу, хранящемуся в АТБ. Впервые опубликовано по копии, сделанной С. А. Толстой, в ПЖ, стр. 188—189. Датируется на основании почтовых штемпелей: «Бузулук. 27 мая 1883; Тула 30 мая 1883» и пометы Толстого «середа», которая падала на 25 мая 1883 г. Дата Толстого «22» — ошибочна.
1 Пожар оранжереи был в Ясной поляне 14 марта 1867 г. Сгорело всё до тла.
2 Купленный у Арнаутова дом в Москве.
3 Зачеркнуто: и Кумысниковъ Бибикова — Богоявленскаго съ женой.
4 Петр Андреевич Архангельский, управляющий, заменивший А. А. Бибикова.
5 Приток Большого Иргиза с одноименным селом. На Каралыке Толстой жил в 1862 г. и в 1871 г.
6 «Сергей Львович должен был приехать в Самару и решил совершить этот путь в лодке по Москве, Оке и Волге» (п. С. А.). На лодке С. Л. Толстой доехал до Коломны, где пересел на пароход с своим компаньоном — Ивакиным.
7 Татьяна Андреевна Кузминская.
8 Мария, Вера, Михаил, Александр и Василий.
235.
1883 г. Мая 29. Самарский хутор.
Воскресенье утро. Вчера недѣля, что я уѣхалъ изъ дома. Первые дни — отъ кумыса ли, или такъ, была тоска — теперь веселѣе; но вчера ходилъ далеко, на Каралыкъ, и напился молодаго кумыса, и сдѣлался нездоровъ. Нездоровье мое обычное печень. И я даже радъ. Какъ на водахъ, такъ и на кумысѣ бываетъ, что повторяется обычное нездоровье. А это нездоровье у меня какъ мигрень — послѣ него дѣлаешься эдоровѣе.