— Хотите поговорить о моих хозяевах?
— А ты хочешь перехватить контроль над разговором? — с точно такой же интонацией спросила Кронберг. Я фыркнула: как же легко она меня раскусила! — Хорошо. До того как попасть на Лонгу, ты десять лет принадлежала токсанскому олигарху Нибелю и три года до этого — Тиору Файдо.
О, старик Файдо — он оставил после себя не лучшую память. Вот уж о чьих мыслях я хотела бы навсегда забыть. Он был конкурентом Нибеля и однажды не очень удачно ему подставился. В этом, очевидно, была какая-то система: каждый новый мой хозяин был виновен в гибели предыдущего.
— Ты любила кого-нибудь из них?
Любила? Что за глупая мысль. Пожала плечами.
— Не знаю. Я плохо понимаю, о чем вы спрашиваете.
— Даже эспер не всегда может разобраться в своих чувствах, да? — пробормотала Кронберг себе под нос, делая не самый верный вывод из моих слов. — Но, не понимая саму себя, ты знаешь, что испытывают к тебе другие люди. Я заметила, что ты легко находишь общий язык с людьми. Дали, Юрий, твоя служанка… Асаки так боялась вначале, но прошел всего один день, и она уже смотрит на тебя с искренней симпатией, видя в тебе милую младшую сестренку.
Алана склонилась ко мне и негромко, создавая ощущение, что мы с ней секретничаем, спросила:
— Ведь не так уж сложно вызвать любовь к себе, да, Эрика? Тем более столь хорошенькой и покладистой девушке, как ты. Наверняка твои хозяева тебя просто обожали?
Я тоже подалась вперед и теперь прямо глядела в голубовато-серые глаза.
— А вас ведь это задевает, да, доктор Кронберг? Лично задевает. Но вам нечего беспокоиться. Тай Цехель меня нисколько не интересует.
Женщина непроизвольно отшатнулась назад. Я скрыла довольную улыбку, поняв, что смогла ее уязвить. И для этого мне не нужно было знать ее мысли. Достаточно было раз увидеть, сколь колко и ершисто говорила она с Юрием, при этом испытывая в его присутствии совсем другие эмоции. И то, что она так настойчиво интересовалась моей способностью влиять на чувства других… О, это было не только ради того, чтобы понять, как работает обратная эмпатия. Она завидовала… немного, но все же завидовала и опасалась, что я сумею очаровать Цехеля так, что он перестанет интересоваться ею. Даже умные взрослые женщины порой влюбляются, как молоденькие девчонки, умело это скрывая.
Смущение, злость, восхищение… Коктейль чувств Кронберг был поистине разнообразен, я бы сказала, вкусен.
— Ты мне нравишься, Эрика. Так что я дам тебе один совет, хотя это не входит в мои обязанности. Не играй с чувствами других и не привязывай к себе мужчин, если не знаешь, чем это может закончиться.
Мне надо было смолчать, притвориться, что мне все еще скучно, но, наверное, этот разговор задел меня гораздо больше, чем я хотела.
— Вы спросили, любили ли меня мои хозяева… — Я непроизвольно обхватила плечи руками. Мне показалось, что в комнате резко похолодало. — Так я отвечу вам. Любви не было. Один смотрел на меня так грязно, что я и сейчас испытываю тошноту, думая об этом. Была ли в том любовь? Нет, похоть. Старику нравились дети, но меня он опасался трогать. Не хотел ломать свое столь дорогое имущество. Другой был привязан ко мне, но не больше, чем к домашнему животному. И если я ошибалась или доставляла ему беспокойство, то подвергалась наказанию. Ничего личного — лишь дрессура. Вызвать любовь у хозяина? Смешно. Глупо. Такие люди… богатые, имеющие власть и силу, не умеют искренне любить. Они могут только пользоваться. Так было и так будет всегда.
Дождь за окном уже закончился, но радугу мне так и не довелось увидеть. Сгущались сумерки, предвещая наступление ночи.
Еще четыре дня ничего особенного не происходило. Не было ни посетителей, ни дел. Два раза заходил Сафар, да Алана упрямо продолжала мучить меня своими сеансами. Мы больше не говорили с ней о прошлом, но она много спрашивала о моих мыслях, желаниях, интересах. Иногда со стороны это казалось простым разговором двух приятельниц, но мы обе знали, как обманчива эта видимость. Там, за вязью слов, велась совсем другая игра.
Встречи с доктором Кронберг держали меня в тонусе, но и без них бы я не скучала. Слова Юрия о том, что я должна меньше спрашивать и больше слушать, крепко запали в душу. Мне нужно было выведать все частности о моем нынешнем хозяине, который любезно не смущал меня своим присутствием все это время. Давая мне передышку… или желая застать врасплох.
Идея Юрия была хороша, но «слушать» мне особо было некого. Кронберг закрылась от меня, а док был далек от жизни дворца. Зато у меня была Асаки. Служанка. Но господа вряд ли подозревают, насколько хорошо слуги обычно осведомлены об их жизни. Кто обращает внимание на рабов, всегда таких покорных и безмолвных?