На этот раз они оба резко замолчали, тяжело дыша и глядя в пустоту. Затем Новак практически перепрыгнул на пассажирское сиденье, обвив Мэг руками. Одним быстрым движением он откинул переднее кресло и буквально впился в ее рот, безжалостно кусая губы и вдавливая в сидение собственным весом. Мэг в ответ дернула его за волосы, вцепившись пальцами в мужской затылок и обвила ногой его торс. Ограниченное пространство не позволило им продолжить начатое, но бьющиеся в унисон сердца стали символом долгожданного облегчения.
– Почему? – прошептал Кастиэль, когда им удалось оторваться друг от друга. – Почему это должна была быть ты?
Мэг не ответила. Она точно знала, что имел ввиду Кастиэль, потому что думала о том же. Ее здравый смысл, очевидно, был выброшен в окно где-то в самом начале путешествия.
Еще пара секунд промедления и они могли бы погибнуть в результате своей ссоры. Кастиэль неуклюже вернулся на свое место, почти задев приборную панель и едва не ударив Мэг по лицу. Она поправила сидение.
– Как насчет перемирия до тех пор, пока мы не окажемся в менее опасных для жизни обстоятельствах? – предложила Мэг.
– Согласен, – заявил Кастиэль и снова завел машину.
========== Изменение статуса ==========
Кастиэль заглушил мотор, позволяя Мэг ошарашенно выглянуть из окна.
– Да ты издеваешься, – процедила она.
– Что? – спросил Новак.
По пути они проехали несколько больших частных домов, но этот превосходил все прочие в размерах. Двухэтажный особняк с серыми каменными стенами, обвитыми изумрудно-зелеными лозами. С огромными окнами и небольшим балконом на фасаде. Передний двор полностью утонул в пышных деревьях, которым, видимо, наплевать на то, что весна только началась.
Кастиэль открыл тяжелую деревянную дверь, пропуская Мэг в широкий светлый коридор, украшенный бело-золотистыми коврами, шторами и мебелью. Единственные два предмета, выбивающиеся из общего интерьера – большой плазменный телевизор и блестящее черное пианино около лестницы.
– Ты обманул меня! – обвинила Мастерс, оглядывая все вокруг с широко раскрытыми глазами.
– Я… точно этого не делал, – оправдался Новак, ставя пакеты на пол и хмурясь, словно не был уверен, стоит ли ему обижаться.
– Ты сказал, что у вас здесь небольшой коттедж, – напомнила Мэг. – Этот точно не подходит под определение “небольшой”!
Кастиэль взглянул наверх, явно впервые в жизни оценивая размеры дома.
– Ну, он немного меньше нашего пляжного дома, – прокомментировал Новак.
Небрежный тон, каким была произнесена эта фраза, шокировала Мэг.
– О, да, конечно! – произнесла она высоким голосом, чтобы подчеркнуть сарказм. – Немного меньше!
Кастиэль наклонил голову: – В чем проблема? – поинтересовался он. В голосе не слышалось раздражение, скорее сдерживаемый смех.
– Я не знаю, – искренне призналась Мэг. – Я всегда знала, что ты богат. Я просто не знала, что ты… – она протянула руки в попытке охватить все пространство коттеджа. – … богат.
Новак внимательно рассматривал ее, скользя голубыми глазами по женскому лицу, будто пытаясь решить очень сложную головоломку.
– Я не совсем понимаю, что ты пытаешься сказать.
Мэг не могла точно сказать, провоцирует ее Кастиэль или нет. У него было нечитаемое выражение лица, поэтому невозможно определить, было ли его замешательство искренним или вежливо притворным.
– Ты… знаешь что? Забудь, – вздохнула Мэг. – Где здесь ванная комната?
– Наверху, в конце коридора, последняя дверь слева, – указал Новак. – Чувствуй себя как дома. Я съезжу в город за продуктами. Это займет не больше двадцати минут или около того. Хочешь чего-нибудь особенного?
– Нет, просто… выбирай на свое усмотрение, – ответила Мэг, еще не полностью придя в себя.
Кастиэль ушел, оставляя Мастерс в замешательстве еще на несколько секунд. Неподалеку расположилась огромная книжная полка, занявшая всю стену, и, что вполне предсказуемо – Мэг первым делом подошла к ней. Перед книгами стояли несколько фотографий, на которых был изображен Кастиэль с двумя мужчинами (своими братьями, как догадалась Мэг, поскольку они выглядели довольно молодо, чтобы являться отцами). Улыбаясь, они держали на руках огромную серебряную рыбу, а другая фотография запечатлела профессора Мур с брюнеткой в солнечных очках.
На палубе, смеющимися.
– Профессор Мур, видимо, очень близкий друг их семьи, – подумала Мэг прежде, чем обратить внимание на сами книги.
У большинства тяжелых фолиантов оказались потертые корешки, словно разные люди одалживали их и читали в течении нескольких лет. Мастерс-старший бы не одобрил подобного. Мэг наугад вытащила одну из книг и открыла. Страницы были хрупкими, с желтоватым оттенком и запахом пыли. Как оказалось, она взяла энциклопедию о жизненном описании музыкантов. На главной странице изобразили молодого человека с вьющимися волосами и выдающимся подбородком, которого подписали как Фредерика Шопена. Буквы казались маленькими и немного расплывчатыми, но Мастерс смогла разобрать текст о том, как Шопен встретил писательницу Жорж Санд и был несколько раз отвергнут ею, прежде чем они стали любовниками.
– Что же, добро пожаловать в клуб, Фредди, – пробормотала она про себя, кладя книгу на место.
Ванная была такой же шикарной и роскошной, как и вся обстановка в коттедже. Серебряные смесители, занавески для душа, украшенные ромашками. Она знала, что это должно выглядеть элегантно и все такое, но Мэг скорее находила все это безличным и немного удручающим.
Освежившись, она сменила джинсы и рубашку на платье. Мэг вывезла из общежития много платьев, не планируя всю неделю прятать собственную кожу под тканью.
Последняя дверь направо, прямо напротив ванной, оказалась главной спальней. Мэг заставила себя отвернуться от кровати (огромного размера, усеянную подушками с кремовым покрывалом) и вместо этого вышла на балкон. Озеро промелькнуло перед ней, круглое и блестевшее в лучах полуденного солнца. От задней двери коттеджа, запечатленной на фотографии с профессором Мур, шла белая дорожка прямо к маленькой гавани. К деревянному помосту была привязана лодка, в которой едва могли бы поместиться два человека. Поскольку остальные дома были скрыты от глаз за высокими деревьями, можно было вообразить, что он одни в этом мире.
Мэг оперлась на поручень и, загипнотизировано рассматривая общую картину, вдохнула прохладный воздух. У нее ни разу не было возможности побывать в подобных местах. И если бы у нее был такой дом, она вряд ли вернулась бы настоящий мир.
Позади раздались шаги и уже через секунду руки Кастиэля обвились вокруг ее талии. Он едва ощутимо поцеловал ее в шею, отчего Мэг закрыла глаза. Впервые с Рождества чувствуя себя расслабленно.
– Ты голодна? – спросил Новак.
– Не очень, – пожала она плечами.
– Хорошо.
Кастиэль повернул ее к себе, обхватив женское лицо руками и поцеловал. Мэг пришлось крепко держаться за его шею, так как колени внезапно ослабли и затряслись. Ладонь Кастиэля на мгновение скользнула по ее спине, прежде чем оказалась на ягодицах, а вторая запуталась в длинных волосах.
– Я в настроении закончить то, что мы начали в машине.
– Что у тебя на уме? – Мэг тяжело дышала.
Она была так рада, что задала этот вопрос.
Кастиэль наклонился и почти без усилий поднял ее на руки. Вообще, это действие не должно было быть таким преступно сексуальным. Любому другому мужчине Мэг бы попросту не позволила носить ее как ребенка. Вероятно, она бы запаниковала, как только ее ноги перестали касаться земли. Но не с ним.
С ним все всегда иначе.
Он осторожно усадил ее на кровать и развязал бретельки ее платья. Мастерс решила не надевать бюстгальтер, а Кастиэль особо не возражал. Он лишь опустил лицо ниже и обхватил один из сосков ртом, лаская его языком и заставляя Мэг буквально хныкать.