Мэг пробормотала что-то невнятное.
– Еще раз?
Она подняла глаза в раздражении: – Я сказала, что не хочу, чтобы люди тыкали меня в моей идеализм. Перестань надо мной смеяться, Кастиэль.
Как обычно, Новак скрывал свой смех фальшивыми приступами кашля.
– Вот это парочка, – заключил он. – Наследник и иделистка.
– Я выпью за это.
Они чокнулись в лунном свете.
***
В пятницу утром Мэг проснулась с тяжестью в области груди. Возможно, причина заключалась в том, что они проводят последний день в коттедже, поскольку завтра они собирались вернуться в университет. Или причиной был Кастиэль, растянувшийся на ее теле и обездвиживший ее.
– Слезь с меня, – пробормотала она. Новак протестующе застонал и прижался ближе, пока Мэг не оттолкнула его. – Ты всегда так пристаешь к людям, с которыми спишь?
– Только к тем, кто перетягивает все простыни, – простонал Кастиэль, все еще не отодвигаясь от нее.
– Ух, ты такой надоедливый, – возразила Мастерс. – Ненавижу тебя.
Кастиэль открыл глаза и ухмыльнулся: – Да, конечно, ненавидишь.
– Не смей целовать меня со своим утренним дыханием! – предупредила Мэг, когда он придвинулся ближе. – Я ударю тебя, Кастиэль!
Новак весело покачал головой и, наконец, скатился с нее: – Блинчики?
– Звучит неплохо, – зевнула Мэг. Она собиралась поспать подольше, когда услышала доносившуюся снизу мелодию. – Почему ты играешь на пианино в такую рань? Я хочу блинов.
– Я не играю, – ответил Кастиэль. – Я ведь здесь.
Это мгновенно ее разбудило. Новак стоял посреди комнаты, с расстегнутыми джинсами и с поднятыми в замешательстве бровями – выражение, явно отзеркаленное у Мэг.
– Тогда кто, черт возьми, играет? – спросила она, поднимаясь с кровати.
– Хороший вопрос, – кивнул Новак, закончив одеваться. – Я пойду проверю.
– Подожди! – Мэг подобрала с пола платье, которое было с ней накануне. – Это может быть опасно. Я пойду с тобой.
– Конечно, может. Вор ведь остановился ради игры на пианино, – усмехнулся Кастиэль.
– Может, не вор, а какой-нибудь маньяк с топором.
– Ты читаешь слишком много детективных романов, – иронизировал Кастиэль. – И кроме того, какова твоя роль в этом сюжете?
Мэг скрестила руки на груди: – Алло. Дочь полицейского здесь.
Она решительно направилась к двери, не дожидаясь, пока Кастиэль последует за ней. Мэг слышала, как он громко вздохнул и почти могла представить, как он мысленно считает до десяти. Мастерс не собиралась признавать, что он, скорее всего, был прав и внизу мог находиться кто-то совершенно безобидный, поэтому она схватила первое, что могла использовать в качестве оружия на пути вниз: зонт с подставки в конце коридора.
– Серьезно? – поинтересовался Кастиэль.
Мэг собиралась подразнить его за то, что он прячется за ее спиной, но музыка внезапно стихла. Прошло несколько секунд, а затем произведение снова заиграло с самого начала. Новак побледнел.
– Ох, – пробормотал он, – Только не это.
– Что? – спросила Мэг, крепче сжимая зонт от беспокойства. – Это все-таки маньяк с топором, с которым ты уже знаком?
– Хуже, – выпалил Кастиэль. – Это моя сестра.
На этот раз он взял на себя инициативу и, оказавшись посреди лестницы, крикнул: – Хейэль?
– О, приветствую, Кастиэль, – послышался приятный, веселый голос. Она продолжала играть во время разговора, очевидно, не нуждаясь в концентрации так сильно, как Кастиэль, который просил Мэг молчать, пока сам он играл.
– Как ты сюда попала? – спросил Новак раздраженным тоном, который Мэг слышала от него несколько раз в собственный адрес. – И зачем?
– Автобусом и пешком, а ты о чем подумал? – бодро ответила Хейэль. – Я навещаю своего любимого антисоциального брата, который не пришел на мой концерт.
Новак ударил себя рукой по лицу.
– Я уже извинился за это, – возразил он. – Я погряз в экзаменах и…
– Здравствуйте, – произнесла Мэг, выходя наружу. Ей просто нужно было познакомиться с этой девушкой. Хотя бы ради выражение ужаса на лице Кастиля.
Спина Хейэль (единственная часть ее тела, которую Мэг могла увидеть) выпрямилась.
– Или, быть может, не такого уж антисоциального, – изрекла она. Хейэль сыграла зловещую мелодию на пианино, а затем повернулась и одарила Мэг яркой улыбкой. – Привет! И как тебя называть?
– Я Мэг, – протянула Мастерс, грациозно спрыгивая с последних ступенек и протягивая Хеэль руку. На ней было красивое красное платье с узором из белых цветов. Вблизи она очень походила на Кастиэля, с такими же темными волосами и ярко-голубыми глазами, расширившимися от удивления.
– Нет! – воскликнула она. – Ты Мэг? Та самая Мэг?
– Моя… репутация опережает меня? – попыталась пошутить Мэг. Хейэль рассмеялась.
– Ты шутишь, что ли? Он не переставал говорить о тебе, – заявила она, указывая пальцем на брата. – Я не могла понять, считает ли он тебя злейшим врагом, либо же он безумно влюблен в тебя.
– Она шутит! – поспешно вмешался Новак. Его шея покраснела, пока не стала того же оттенка, что и платье Хейэль. – Это раздражающая привычка, которую она переняла у Гэбриэля.
– О, Боже, братец! – Хйэль прижала обе руки к груди, изобразив возмущенный вздох. – Что скажет мама, когда узнает, что твое “тихое уединение во имя учебы” на самом деле является дикой сексуальной авантюрой. Это же дикая сексуальная авантюра, да? – спросила она, обращаясь к Мэг.
– Я бы не употребила слово “дикая”… – подметила Мэг, слегка пожав плечами. Кастиэль выглядел оскорбленным.
– Я убью тебя, – предупредил Новак, указывая пальцем на Хейэль.
– Нет, не убьешь. Ты же знаешь, Отец не простит тебя, – съязвила девушка, высунув язык. – Я – любимица.
– У него нет любимцев, – ответил Кастиэль таким тоном, словно они уже вели беседу на эту тему миллионы раз.
– Верно. Но если бы они у него были, то я точно заняла бы первое место.
***
Помимо своего умения вызывать у Кастиэля самые забавные эмоции, Хейэль оказалась подобием стихийного бедствия. Она практически выгнала их из дома, ругая за то, что они не питались ничем другим, кроме нездоровой пищи, при этом побуждая их пойти и “заняться сексом на лодке или чем-то в этом роде”, пока она собиралась приготовить нормальную еду.
– Извини, – просил прощения Кастиэль. – Я знаю, ее бывает много и…
– Она мне нравится.
– Тебе… что?
Новак недоверчиво моргнул, заметив ухмылку Мастерс.
– Она мне нравится, – повторила Мэг.
Правильной пищей оказались мясо и овощи с дополнением в виде красного вина, которое Хейэль украла из отцовского подвала.
– Не надо корчить такое лицо, Кастиэль, – упрекнула она, разливая вино по трем бокалам. – В прошлом месяце мне исполнился двадцать один.
– Почему-то я не верю, что отец примет данный факт во внимание, когда узнает, что ты украла его любимое Каберне, – прокомментировал Новак.
– Возможно, – Хейэль подмигнула Мэг. – Но я избалованная маленькая принцесса и, в отличие от братика, я действительно могу избежать наказания за убийство.
По правде говоря, Мэг больше смеялась над подергиваниями Кастиэля, чем над шутками его сестры.
После обеда они перешли в гостиную, в которой Хейэль расположилась на диване и начала рассказывать самые неловкие истории о Кастиэле. Например, о той ночи, которую он проел в школьном классе, так как охранники забыли проверить, есть кто-либо внутри. Или как он случайно покрасил собственные волосы в синий цвет.
– Как… ты вообще умудрился…? – Мэг задыхалась, едва сдерживая смех.
– Я перепутал шампуни! – рявкнул Новк, пытаясь сохранить хоть каплю достоинства, но безуспешно. – Это могло случиться с кем угодно.
– Особенно с тем, кто достаточно упрям, чтобы не признавать тот факт, что слеп как чертова летучая мышь, – парировала Хейэль. – После этого мама с криками и пинками потащила его к офтальмологу и они дали ему эти дурацкие очки.