– Пардон, но не могу не спросить: что думает по поводу ваших планов леди Ярдли?
– О, она категорически против того, чтобы я продавал камень. Вы же знаете, что такое женщины. Она только и мечтает, как бы отдать Чейз на поругание этим киношникам.
– Ясно. – Пуаро размышлял несколько секунд, потом резко встал. – Вы возвращаетесь в Ярдли-Чейз сразу же после нашей встречи? Бьен! Никому не ни слова о нашем уговоре – ни одной живой душе. Но ожидайте нас нынче же вечером. Мы прибудем где-то после пяти.
– Хорошо, но я не понимаю…
– Вам и не нужно ничего понимать, – ласково сказал Пуаро. – Вы же хотите, чтобы я сохранил ваш камушек?
– Конечно, но все-таки это странно…
– Просто сделайте так, как я прошу.
Бедный пэр покинул нас, будучи уже окончательно сбитым с толку.
В половине шестого вечера мы прибыли в Ярдли-Чейз. Величественный дворецкий препроводил нас в старинный зал, обшитый деревянными панелями. В огромном камине уютно потрескивали поленья. Нашим глазам предстала очаровательная картинка: леди Ярдли с дочурками. Горделивая темноволосая голова матери склонялась над двумя светлыми детскими головками. Лорд Ярдли стоял рядом и улыбался.
– Мсье Пуаро и капитан Гастингс, – объявил дворецкий.
Леди Ярдли вздрогнула, ее муж неуверенно шагнул вперед, его глаза взывали к Пуаро о помощи. Маленький бельгиец не растерялся.
– Тысяча извинений, мадам! Дело в том, что я все еще расследую то дельце мисс Марвелл. Она ведь приедет к вам в пятницу, если я не ошибаюсь? Вот я и решил предпринять небольшое путешествие, дабы убедиться, что здесь ей ничто не угрожает. И я хотел бы уточнить у леди Ярдли: а были ли вообще почтовые штемпели на письмах, которые она получила?
Леди Ярдли с сожалением покачала головой.
– Боюсь, я не могу вспомнить. Это так глупо с моей стороны! Но понимаете, в то время я не воспринимала их всерьез.
– Заночуете у нас? – спросил лорд Ярдли.
– О, милорд, не хотелось бы вас беспокоить. Мы остановились в деревенской гостинице.
– Никакого беспокойства, уверяю вас. – Лорд Ярдли уже полностью вошел в роль гостеприимного хозяина. – Мы немедленно пошлем за вашими вещами. Нет-нет, я настаиваю.
Пуаро быстро дал себя уговорить, уселся рядом с леди Ярдли и немедленно нашел общий язык с детьми. Вскоре все они затеяли довольно бурную игру, в которую втянули и меня. Мы резвились, пока не явилась непреклонная няня и не увела отчаянно упиравшихся девчушек спать.
– Вы замечательная мать, мадам, – заметил Пуаро, глядя им вслед.
Леди Ярдли пыталась пригладить волосы, растрепавшиеся в пылу игры.
– Я их обожаю, – сказала она с легкой дрожью в голосе.
– Еще бы! А они вас – и не даром! – Пуаро был как всегда галантен.
Прозвучал гонг к переодеванию, и мы встали, чтобы разойтись по своим комнатам. В этот момент вошел дворецкий с телеграммой на подносе. Лорд Ярдли, коротко извинившись, разорвал конверт. Читая, он заметно встревожился.
С коротким возгласом он передал телеграмму жене и повернулся к моему другу.
– Задержитесь на минутку, мсье Пуаро. По-моему, вам тоже следует знать все. Депеша от Хоффберга. Кажется, он нашел покупателя на бриллиант. Какой-то американец, который уже завтра отплывает в Штаты. Хоффберг послал к нам эксперта, чтобы проверить подлинность камня. Ей-богу, если бы не… – Его голос пресекся.
Леди Ярдли отвернулась, все еще сжимая телеграмму в руке.
– Я бы предпочла, чтобы ты не продавал его, Джордж, – тихо сказала она. – Он так долго принадлежал нашей семье! – Какое-то время она будто ожидала ответа, но когда его не последовало, передернула плечами: – Что ж, пойду наряжаться. Полагаю, твоему товару потребуется роскошная витрина. – Леди Ярдли повернулась к Пуаро, ее губы искривила горькая усмешка: – Вам предстоит увидеть одно из самых уродливых ювелирных изделий на свете. Джордж сто раз обещал отдать его переделать, да, видно, не судьба. – С этими словами она вышла из комнаты.
Через полчаса мы втроем ждали нашу единственную даму в просторной гостиной. Вот уже настало время ужина. Прошло еще несколько минут.
Внезапно послышался тихий шорох. В дверном проеме, точно портрет в раме, возникла леди Ярдли – в длинном платье из белой парчи. Одной рукой она касалась шеи, вокруг которой струился ручеек переливчатых ярких огней.
– Жертва перед вами! – весело воскликнула она. От ее огорчения будто не осталось и следа. – Погодите, я включу верхний свет и вы полюбуетесь на самое безобразное ожерелье в Англии.