— Мосье Пуаро? — спросила она тихо.
— Мадам! — Пуаро галантно поклонился. — Очень сожалею, что вынужден побеспокоить вас. Но этого требуют обстоятельства.
Заметив, что миссис Мальтраверс с трудом держится на ногах, Пуаро подвел ее к стулу. Я залюбовался хозяйкой дома. Хотя глаза женщины были красны от слез, она была необыкновенно хороша. Яркая блондинка двадцати семи или двадцати восьми лет, с большими голубыми глазами и скорбно сжатыми, но от этого не менее очаровательными губками.
— Речь идет о страховке моего мужа, не так ли? Неужели мне прямо сейчас придется заниматься ею — всего через два дня после его смерти?
— О, простите меня, мадам! Я умоляю вас быть мужественной. Видите ли, дело в том, что ваш муж застраховал свою жизнь на довольно крупную сумму, а в таких случаях страховое общество должно разобраться во всех обстоятельствах трагедии. Эта миссия возложена на меня. Поверьте, я буду предельно деликатен и не превышу своих полномочий. Не могли бы вы нам поведать о печальных событиях прошлой среды?
— Я как раз переодевалась к чаю, когда ко мне поднялась служанка: один из садовников прибежал в дом… Он нашел его…
Она говорила все тише и тише. Пуаро соболезнующе пожал ее руку.
— Сочувствую. И все-таки… Видели ли вы своего мужа во второй половине дня?
— После ленча — нет. Я ходила в деревню, чтобы купить почтовые марки, и думала, что он в саду.
— Он там стрелял ворон?
— Муж обычно брал с собой ружье. В тот раз я услышала один или два выстрела.
— Где сейчас это ружье?
— В холле, наверное.
Она проводила Пуаро в холл.
— Нет двух патронов, — заметил он, внимательно осмотрев ружье и ставя его на место, — А сейчас, мадам, если можно, мне хотелось бы осмотреть…
Он тактично замолчал.
— Служанка проводит вас, — с трудом выдавила из себя она и отвернулась.
Горничная повела Пуаро вверх по лестнице. Я же остался с миссис Мальтраверс, такой прекрасной и такой несчастной. Долго решая, стоит ли заводить разговор или оставить ее в покое, и наконец отважился произнести пару общих фраз. Отвечала она рассеянно и невпопад. Через несколько минут вернулся Пуаро.
— Благодарю вас, мадам, за уделенное нам внимание. Думаю, что больше мы вас не побеспокоим. Кстати, знали ли вы о финансовом положении своего супруга?
Она покачала головой:
— Я ничего не смыслю в этих делах.
— Вот как. Значит, вы не сможете объяснить, почему он столь внезапно решил застраховать свою жизнь? Он, насколько я понял, раньше никогда не думал об этом?
— Думаю, что смогу. Муж был убежден, что не проживет долго. Я знала, что у него однажды уже было кровотечение, и он предвидел, насколько опасным может быть повторное. Я всегда пыталась развеять его страхи. Боже мой, как он был прав! Мы были вместе всего чуть больше года!
Со слезами на глазах она с нами попрощалась. Когда мы шли к выходу, Пуаро безнадежно махнул рукой и сказал:
— Н-да, ну и дела! Надо возвращаться в Лондон, друг мой. Кажется, мы зашли в тупик. И все-таки…
— Что?
— Небольшое противоречие в показаниях врача и дамы. Вы не заметили? Нет? Впрочем, вся человеческая жизнь состоит из противоречий. Отравить мистера Мальтраверса не могли, ибо нет такого яда, от которого на губах появилась бы кровь. Нет, нет, я должен отбросить все сомнения. Здесь все ясно, хотя… А это кто такой?
Со стороны ворот нам навстречу шел высокий молодой человек. Он прошел мимо, не обратив на нас никакого внимания. Однако я успел заметить, что у него было довольно симпатичное волевое, загорелое лицо, — загар был явно тропический. Садовник, граблями сгребавший листья, проводил незнакомца взглядом. Пуаро спросил у него:
— Скажите, пожалуйста, кто этот джентльмен? Вы его знаете?
— Я не помню его имени, сэр. На этой неделе, во вторник, он ночевал здесь.
— Быстрее, mon ami; за ним, — туг же распорядился Пуаро.
Мы поспешили за молодым человеком. Силуэт дамы на террасе, одетой в черное, был хорошо отсюда виден. Незнакомец свернул с дорожки. Мы последовали за ним и стали свидетелями их встречи.
Миссис Мальтраверс слегка отшатнулась, ее лицо сильно побледнело.
— Вы… — пролепетала она. — Я думала, что вы уже в море, плывете в Восточную Африку…
— Я получил известия от моего поверенного, потому и задержался, — объяснил молодой человек. — Мой дядя в Шотландии неожиданно умер и оставил мне кое-какое наследство. Путешествие пришлось отложить. А потом я прочитал печальную весть в газете и приехал узнать, не могу ли быть вам чем-нибудь полезен.
И тут они заметили наше присутствие. Пуаро, рассыпаясь в извинениях, сказал, что забыл в холле свою трость. С заметным недовольством миссис Мальтраверс представила:
— Мосье Пуаро, капитан Блэйк.
Мы обменялись несколькими фразами, и Пуаро выяснил, что капитан Блэйк живет в гостинице «У якоря». Забытая трость так и не нашлась, что, впрочем, было неудивительно. Пуаро еще раз извинился, и мы снова удалились. Мы чуть ли не бегом ринулись в деревню, и Пуаро тут же направился к гостинице «У якоря».
— Подождем здесь возвращения капитана Блэйка, — заявил он. — Вы, наверное, поняли, что я блефую, когда заявил, что здесь все ясно и мы первым же поездом отбываем в Лондон. Или вы приняли мои слова за чистую монету? Надеюсь, что нет. Вы обратили внимание на выражение лица миссис Мальтраверс, когда она увидела Блэйка? Она была явно потрясена, а он.., он, похоже, очень ей предан, вы не находите? Во вторник он ночевал тут — за день до того, как умер мистер Мальтраверс. Гастингс, мы должны выяснить, что капитан Блэйк здесь делал.
Мы ждали молодого человека у гостиницы не более получаса. Пуаро заговорил с ним и сразу же провел его в наш номер.
— Я рассказал капитану Блэйку, что привело нас сюда, — пояснил он мне, а затем, обращаясь к молодому человеку, продолжил:
— Вы поймете, мосье капитан, насколько важно выяснить, в каком душевном состоянии пребывал мистер Мальтраверс непосредственно перед смертью. В то же время я не хотел обременять миссис Мальтраверс такими тягостными вопросами. Ну а вы были здесь незадолго до этого печального события, и, конечно, ваши показания будут чрезвычайно ценны.
— Я к вашим услугам и готов сделать все, что в моих силах, но боюсь, что не сообщу вам ничего путного. Видите ли, хотя Мальтраверс был старым другом нашей семьи, я не слишком хорошо его знал.
— Когда вы приехали сюда?
— Во вторник после ленча. Рано утром в среду я вернулся в город, потому что мое судно должно было отправиться около двенадцати часов из Тилбери[12]. Но некоторые известия заставили меня изменить планы. Полагаю, вы слышали, я говорил об этом миссис Мальтраверс.
— Вы собирались вернуться в Восточную Африку, не так ли?
— Да. После войны я безвыездно жил там. Места там великолепные.
— Без сомнения. Ну а о чем вы говорили за обедом во вторник вечером?
— Сейчас не припомню. Обычная болтовня. Мальтраверс расспрашивал меня о семье. Потом мы рассуждали о политике, а после этого миссис Мальтраверс завела разговор про Восточную Африку, я рассказал ей пару историй — вот, кажется, и все.
— Благодарю вас. — Пуаро помолчал, а затем осторожно добавил:
— С вашего разрешения я проведу маленький эксперимент. Вы рассказали все, что смогли вспомнить, — все, что находится, так сказать, в вашем сознании. А теперь я хотел бы задать несколько вопросов вашему подсознанию.
— Что-то вроде сеанса психоанализа? — спросил Блэйк с некоторым беспокойством.
— О нет! — поспешил успокоить его Пуаро. — Знаете, это очень просто. Я буду произносить слово, а вы — первое, что взбредет на ум.
— Ну что ж, — нехотя согласился Блэйк.
— Записывайте, пожалуйста, слова, Гастингс, — сказал Пуаро. Затем достал из кармашка свои массивные часы в форме луковицы и положил перед собой на стол. — Начнем: день.
12