В основе так называемого врожденного чувства стыда лежат бытовые наблюдения, и по мере взросления сознание подростков приобретает вполне определенные особенности, связанные с сексуальностью и телесностью. В стыде одновременно отражается и отношение к интимной сфере жизни. Двухлетний ребенок невозмутимо показывает свой пенис, с гордостью демонстрирует горшок, в который он только что сходил по-большому. Ребенок шести лет действует по-другому, он не снимает штаны полностью, да и дверь в туалет у него закрыта. Одним словом, стыд имеет не только недостатки — поэтому так важно найти золотую середину в разговорах о нем. Дети и подростки, претендующие на целостность натуры, но вместе с тем не знающие границ стыда и любящие обнажаться, не уважают ни себя, ни окружающих. А дети, воспитанные в очень узких рамках дозволенного, вынужденные постоянно чего-то стыдиться, часто превращаются в несамостоятельных серых мышек, которым критично важно мнение других людей.
Таким образом, в воспитании стыда очень важно найти баланс: чрезмерная стыдливость мешает и ограничивает, недостаточная — вызывает осуждение, таит в себе риск быть униженным.
Испытывать стыд — генетическая предрасположенность каждого человека. Некоторые, смущаясь, опускают глаза, другие прерывают зрительный контакт, кто-то рефлекторно закрывает лицо руками, кто-то краснеет или бледнеет. Это проявляется по-разному от ребенка к ребенку, от подростка к подростку. Все зависит от темперамента; интроверты более склонны к смущению, чем экстраверты. Генетическая предрасположенность сильно зависит от стилей семейного воспитания. Ведь в каждой семье свои, вполне специфические способы борьбы с чувством стыда.
Чувство стыда формируется на протяжении всей жизни, оно подчиняется вполне определенной внутренней логике. Можно выразить это следующим образом: на каждом этапе развития ребенок испытывает разные чувства стыда. Период взросления связан с перестройкой организма. Наиболее серьезные изменения в чувстве стыда происходят в переходные этапы развития, например в первые школьные годы (в возрасте шести — семи лет) или в предпубертате (в возрасте десяти — тринадцати лет).
Ведь дети и подростки воспринимают себя и свое тело по-разному, и обычно оно не кажется им чем-то прекрасным. Порой они думают, что уродливы, слишком жирны, выглядят ужасно. Вот почему воспитание стыда имеет отношение не только к сексуальности, к демонстрации себя в обнаженном виде, но и идет в ногу с физическим и социальным воспитанием. С помощью стыда определяют — словами или невербально — границы: что-то допустимо, а что-то нет, до сих пор еще можно, а дальше уже нет.
Это происходит с первого дня, когда ребенок приходит в наш мир.
Даже младенцы устанавливают — пусть и невербально — границы. Если к ним подходят слишком близко, если они уже получили достаточно ласки и объятий или если им надоели нежности, выражение их лица меняется: они хмурятся, кривят ротик, смотрят серьезно, становятся замкнутыми, начинают хныкать. Кроме того, они напрягаются, тело становится более плотным, тяжелым, ребенок как будто сигнализирует: «Оставьте меня в покое!»
В возрасте пяти — девяти месяцев младенцы начинают сторониться чужих. Они уже отличают близких людей от незнакомых. К знакомым они тут же тянутся, им нравится, когда те к ним прикасаются, с ними играют; а незнакомых они как будто сторонятся: их взгляд становится непроницаемым, они отодвигаются на несколько шагов и наблюдают за происходящим с безопасного расстояния, размышляя, хотят они иметь дело с этим человеком или нет. Важно, что именно ребенок определяет темп сближения, а не взрослый. Проявлением отстранения можно считать и то, как ребенок впоследствии ведет себя в общественных местах, как контактирует с окружающими. Например, протягивает ли он руку для приветствия или прощания, говорит ли спасибо — а может, и создает собственный способ установления социальных отношений. Сильно отстраняющиеся дети, на чьи действия влияет замкнутый характер, выражают себя порой очень тихо, осторожно, практически незаметно. Вот, например, двухлетний Том, сидящий на руках у матери. Он машет мне на прощание медленно-медленно, почти нерешительно, едва двигая пальчиками левой руки. Или вот Анна, которая еще не умеет говорить спасибо и лишь улыбается своему визави, потому что по природе очень застенчива. Иногда ласковый жест может выразить больше, чем тысяча слов, которые исходят не от сердца, а потому, что их от вас ждут.