Рита Шульт, мать-одиночка, воспитывающая двух сыновей-подростков, шестнадцатилетнего Ларса и четырнадцатилетнего Норберта, описывает на родительском семинаре свою проблему.
— Беспорядок в комнате моих детей меня не сильно раздражает, — говорит она. — Но когда они входят в дом, то снимают обувь и кое-как бросают ее в коридоре. И она бы там так и валялась, если бы не один человек, который ее в результате убирает.
Она указывает на себя: «Я!» А потом делится историей своих педагогических опытов:
— Скажу честно, я не была последовательна в наших бесконечных спорах о ботинках в коридоре. Дети шантажировали меня тем, что другие матери, видите ли, все делают для своих детей. К тому же у меня начались угрызения совести из-за расставания с мужем. Бывали дни, когда все шло гладко, а потом все начиналось сначала! Когда дети вели себя хорошо, я никак не акцентировала на этом внимания. И, наверное, в этом была моя ошибка!
Она смотрит на меня.
— Я хочу наконец вести себя последовательно!
Я спрашиваю, есть ли у нее идеи.
Она как-то прочитала у меня о волшебном мешке, который помогает, если дети раскидывают повсюду свою одежду. Но как это осуществить… И вдруг ей в голову пришла мысль.
— Если эти хулиганы опять проигнорируют мои слова о валяющихся ботинках, я засуну их обувь в мешок и открою его только через неделю.
— Хорошо, — говорю я, — у ребят станет на несколько ботинок меньше. А что вы будете делать на следующее утро?
Она задумывается.
— У них есть еще по одной паре обуви, которую они любят!
— А если и их ребята не поставят на место?
— Тогда и эти ботинки исчезнут в недрах мешка, — отвечает она молниеносно и смеется.
— А на третье утро?
Короткая пауза.
— У них еще есть, пусть носят их, — усмехается она.
— А если Ларс и Норберт не станут этого делать? Скажут, что ботинки немодные или грязные? Или откажутся идти в школу? Большинство подростков в этом возрасте очень привязаны к своей любимой одежде и не хотят надевать ничего другого. Порой они не видят дальше собственного носа.
Рита Шульт становится серьезной.
— Хорошо, но тогда им придется самим утрясать это со школой. Я позвоню учительнице, расскажу о своей затее. У нее у самой дома такие же разгильдяи, думаю, она меня поймет.
Я киваю.
— А кто из ваших сыновей провоцирует вас сильнее?
На мгновение она задумывается:
— Ларс!
— А что является для вас самой сильной провокацией? Чтобы у вас прям опустились руки?
— Что он пойдет в школу в гольфах. Этим он уже угрожал!
— Только представьте: сейчас зима, лежит снег. А он выходит из дома в гольфах…
— Ему придется надеть три пары или наступить на горло собственной песне! — решительно заявляет она. — То-то он удивится!
Придя после нашего разговора домой, она сообщает сыновьям, что им нужно поговорить. «Ты всегда такая серьезная, когда возвращаешься с этих семинаров по болтологии», — говорит Норберт, а Ларс цедит сквозь зубы: «Тебе, наверное, этот парень кажется классным, да? Но не нужно тащить его теории в дом. Только этого нам тут не хватало!»
Рита пропускает этот комментарий мимо ушей и спокойно рассказывает сыновьям о том, что их разбросанные ботинки доводят ее до белого каления. И спрашивает Ларса и Норберта, как они смотрят на эту ситуацию. Они прекрасно понимают, почему мама злится.
— Да уж, ведем мы себя хреново, — говорит Норберт.
— Я постараюсь, честное слово, — произносит с очаровательной улыбкой Ларс.
— У вас есть какие-нибудь идеи, как сделать так, чтобы вы убирали обувь на место?
Норберт пожимает плечами, а Ларс задумчиво отвечает:
— Ты напомнишь разок — и мы все сделаем.
— А если нет?
— Точно сделаем!
— А вдруг…
— Мы обязательно все уберем. Мам, можешь на нас положиться, честное слово, — несколько по-отечески обещает Ларс.
— А если нет?
Оба беспомощно пожимают плечами.
Рита рассказывает о своей идее с волшебным мешком, в который она засунет ботинки, если они не будут убраны на место после первой же просьбы.
— Что еще за волшебный мешок?
— Ну, обычный мешок. Я их туда уберу. А через неделю вы получите их обратно!
Ребята смеются.
— Все понятно?
Оба кивают, Ларс говорит:
— Опробуем эту схему в течение недели.
Рита расценивает его слова как согласие.
На следующий день Норберт и Ларс уже забыли о договоре, ботинки опять валяются в коридоре. Рита напоминает им дважды, но ничего не происходит. И ботинки исчезают в волшебном мешке. Наступает утро следующего дня: Норберт и Ларс злятся, надевают другую пару и идут в школу. Вечером Норберт ставит свои ботинки на место безо всяких напоминаний. Ларс же снова забывает о своем обещании — и вторая пара исчезает в мешке после троекратного напоминания. «Я хотела дать ему шанс!» — говорит мама. На следующий день обе любимые пары в мешке, Ларс в гневе, шумит, отказывается идти в школу. Рита не теряет самообладания: