С 22 октября 1721 года, когда Петру поднесен был названный титул, Россия стала империею. До тех пор в Европе был один император, император Священной Римской империи, но в Европе давно уже толковали, что Петр стремился стать восточным римским императором. Петр действительно стал императором, но не восточным римским, а всероссийским, ему не было никакого дела до Рима, и он отвергнул эту бессмысленную для России, для ее истории ветхость. Он трудился для России и с Россиею, для нее и с нею он добыл императорский титул и не отлучил родной страны от собственной славы. Только в XIX веке остальная Европа покончила с трупом Римской империи, решилась похоронить его; только в XIX веке вместо Римской явились империи Французская, Австрийская, Германская. Но Петр целым веком предупредил это явление, первый в своем титуле указал начало народности. Великая благодарность великому человеку за то, что он неразрывно связал имя свое и своих преемников с именем своего народа, с именем родной страны.
18 декабря новый император торжественно вступил в древнюю столицу царей, и в Успенском соборе благодарили Бога за мир, который дал России море и окончательно определил ее новые исторические пути. И в Москве началось празднество, маскарады, фейерверки, иллюминации, езда по улицам на морских судах, поставленных на сани. Но от этих праздников в честь мира обратимся к внутренней деятельности Петра во время Северной войны и после нее.
Мы видели первых главных сотрудников Петра, видели, что самым видным лицом, первым министром в глазах иностранцев был боярин адмирал Фед[ор] Алексеевич Головин, который заведовал иностранными делами. Здесь мы видим естественную в первое время неразвитость, т. е. отсутствие разделения занятий, несколько должностей сосредоточиваются в руках одного человека. Головин — и адмирал, и министр иностранных дел, он заведывает Оружейною палатою и новоучрежденными школами. С течением времени, когда проницательный взгляд преобразователя открывал все более и более способных людей, происходит развитие, разделение занятий, различные должности передаются отдельным лицам. Петр лишился Головина в 1706 году и сильно горевал о потере «друга», ибо имел способность привязываться к достойным людям, как имел способность привязывать к себе достойных людей.
По смерти Головина его должности уже разделяются: адмиралом становится Апраксин, заведование иностранными делами поручается Головкину с титулом канцлера, но еще Головин выдвинул из переводчиков Посольского приказа даровитого Шафирова, который потом при Головкине сделался вице-канцлером. Быстро выдвигается и чрезвычайно даровитый Ягужинский, которого мы видим при разных дворах с важными дипломатическими поручениями; мы уже упоминали, как благодаря правилу Петра учить своих на практике на дипломатическом поприще понятливые ученики сделались скоро мастерами. Двое Долгоруких, Григорий Фед[орович] и Василий Лукич, Матвеев, кн. Куракин, Петр Андреевич Толстой усердно помогали Петру в дипломатической борьбе с Европою от Лондона до Константинополя; в хорошей школе не может быть недостатка в подростках, и эти подростки обозначались и окрепли при Петре; они по завещанию Петра, имея постоянно в уме и на языке имя великого преобразователя, вели русскую политику чрез первую половину XVIII века и передали ее в достойные руки, руки Екатерины II. Эти подростки обозначились в двоих братьях Бестужевых, уже занимавших при Петре очень значительные дипломатические посты; обозначился и знаменитый иностранец, который в печальные для русской народности времена внутри России искусно поддерживал русские интересы в Европе, обозначился знаменитый Остерман.