Иностранцы, побывавшие на Руси, единогласно отмечали необыкновенную страсть русских к бане, в которой мылись не менее одного-двух раз в неделю, что было совершенно необычно для тогдашней Европы. Но не только экзотика, связанная с совместным мытьем мужчин и женщин или купанием в ледяной воде после парилки, привлекала чужеземцев в русской бане. Они давно подметили, какое значение придают русские люди лечению многих болезней с помощью бани. Датский посланник в Петербурге Юст Юль, вторя своим давним, уже упомянутым нами предшественникам, писал: «У русских во всей их стране всего три доктора, лечат они от всех болезней и прибегают к ним все, как больные, так и здоровые». Далее Юст Юль перечисляет этих «докторов»: баня, водка и чеснок. Но при этом особо подчеркивает, что «первый доктор — это баня».
Культ общественных бань дожил до XVIII века и получил дальнейшее развитие в Петербурге. История петербургских бань тесно связана с рекой Мойкой. Эта река в дельте Невы, протяженностью свыше пяти километров, вытекает из Фонтанки возле Летнего сада и втекает в Неву у самого ее устья. Легенды о названии реки в первую очередь связаны со звуковыми ассоциациями. Уж очень соблазнительно вывести этимологию слова «Мойка» от глагола «мыть». Тем более что само название «Мойка» восходит к более раннему топониму Мья. А Мья, в свою очередь, — к древнему финскому слову «мую», что, кстати, переводится как «грязь» или «слякоть». То есть Мойка — это просто мутная, грязная речка. Старые легенды об этом противоречивы и противоположны по смыслу. С одной стороны, говорили, что в старину эта протока служила «единственно для мытья белья», с другой — некоторые исследователи считают, что старинная русская пословица «Беленько умойся», имевшая широкое распространение в раннем Петербурге, имела парадоксальный смысл: «вымарайся в мутной, тинистой воде речки Мьи». И современные частушки особенного разнообразия в смысл привычного названия также не вносят:
Надо сказать, легенды о том, что на берегах Мойки в раннем Петербурге строились общественные бани и потому, дескать, речка эта называется Мойкой, живут до сих пор. Впрочем, известно, что легенды на пустом месте не рождаются. Издревле бани на Руси считались одним из обязательных элементов быта. Бани устраивались практически при каждом доме, будь то в большом городе или убогой деревеньке.
Естественно, что и в Петербурге строительству бань придавалось большое значение, не говоря уже о том, что Петр I извлекал из этого определенный доход для государственной казны, так как бани облагались значительным налогом. Только из официальных источников известно, что уже в 1707 году бани стояли на Адмиралтейском дворе и вблизи Гавани, причем как солдатские, так и торговые, то есть общие. В первой четверти XIX века в Петербурге насчитывалось около пятидесяти торговых бань, в то время как количество домашних уверенно приближалось к полутысяче.
В XX веке строительство бань приобрело новое качество. К их проектированию привлекались видные архитекторы, а их внешнему облику придавалось преувеличенное значение. Они в полном смысле слова становились общественными сооружениями общегородского значения. Не случайно городской фольклор так точно сформулировал отношение петербуржцев к этому своеобразному общественному социальному институту: «Без Петербурга, да без бани нам как телу без души» и «Когда б не питерские бани, мы б все давно уже пропали».
Красная нить «банной» темы легко прослеживается и в современном фольклоре. Известная дворовая дразнилка питерской детворы «Улица Мойка, дом помойка, третий бачок слева» напичкана буквально теми же аналогиями и ассоциациями. Долгое время за Мойкой вообще было закреплено прозвище: «Мойка-помойка».
Из наиболее известных городскому фольклору петербургских бань считается баня в Фонарном переулке, построенная в 1870–1871 годах по проекту архитектора П. Ю. Сюзора. Бани, принадлежали купцу 2-й гильдии М. С. Воронину. В свое время они были знамениты своим великолепным убранством — мраморными ваннами, зеркалами, пальмами. Внутри бани поражали посетителей бьющими фонтанами, мраморными бассейнами, отдельными номерами из пяти комнат. Бани считались лучшими в Европе. В народе их называли «Воронинские», «Бани на Фонарях» или просто «Фонари». Бани пользовались популярностью. Однако слава о них ходила не самая лестная.