С началом Первой мировой войны предприятие Иванова закрылось. Вновь к автобусам вернулись только в 1926 году. Если судить по ленинградскому фольклору, условия езды на автобусах оставались те же. Автобусов было мало. В них было так же тесно. Об одном из них, курсировавшем по маршруту № 111 еще в 1970-х годах, говорили: «Несется бешеный, скобарями обвешанный». В последнее время на улицах города появились вместительные автобусы, прозванные за внешний вид «чемоданами». Однако, как нам кажется, возникновение прозвища связано не только с внешними формами. Битком набитый салон автобуса и впрямь напоминает чемодан с плотно уложенными вещами. Часть этих автобусов выделена под маршрутные такси с номерными знаками: Т-32, Т-34 и так далее. В городе их прозвали «танками».
Ситуацию с автобусными пассажирскими перевозками хорошо передает анекдот. Время его возникновения относится примерно к 1960-м годам, но актуальность его не снижается до сих пор. «В переполненный автобус входит старушка. Никто не уступает ей места. „Неужели интеллигентов не осталось в Ленинграде?“ — с горечью проговорила бабушка. „Интеллигентов, мамаша, до х… Автобусов мало“, — услышала она с места».
Конечно, тему мест общего пользования можно продолжить рассказом о театрах и концертных залах, библиотеках и стадионах, торгово-развлекательных центрах и сетевых магазинах. Все они доступны для свободного посещения и уже только поэтому могут служить объектами нашего внимания в контексте предложенной темы. В конце концов, и весь город — это место общего пользования, поскольку принадлежит всем. Но столь вольное расширение смысла противоречит традиционно сложившемуся пониманию такого устойчивого фразеологического оборота, как «Место общего пользования». Например, свободная электронная энциклопедия Википедия трактует это понятие как «замкнутое или отгороженное пространство или помещение, предназначенное для временного использования». И перечисляет: «Душевые, туалеты, пляжные кабинки и т. п…». А мы и так, включив в наше повествование сюжеты о трактирах, ресторанах и транспорте, нарушили границы смыслов, определенные академическими понятийными словарями. Но сделали это сознательно, чтобы показать, насколько эти границы, как нам кажется, размыты и неустойчивы.
Кроме того, благозвучная фразеологическая конструкция «Места общего пользования» в прошлом, скорее всего, относилась исключительно к туалетам и была выработана языком как эвфемизм, обозначающий городской объект, предназначенный для удовлетворения естественных физиологических потребностей, называть которые вслух в обществе считалось неприличным, а то и просто бесстыдным или срамным. Теперь это звучит анахронизмом, тем более что придуманы и другие эвфемизмы, о которых мы уже говорили в соответствующей главе о туалетах. Но в историческом смысле проследить эволюцию этого общественного понятия любопытно хотя бы потому, что ему уделено такое пристальное внимание городского фольклора. Этому и посвящен наш очерк.
Жди горя с моря, беды — от воды,
или
Стихия наводнений в стихии городского фольклора
№ 2, 2016 г.
За несколько дней до основания Петербурга историческая ситуация складывалась таким образом, что Петербург вполне мог избежать стихийных бедствий, связанных с наводнениями, которые впоследствии преследовали его на протяжении всех трех столетий существования. Петербург мог быть основан на развалинах шведской крепости Ниеншанц на незатопляемом во время наводнений правом берегу реки Охты, как это и следовало из многовекового мирового военного опыта победителей. Взятая в сражении вражеская крепость должна была быть либо возрождена к новой жизни под новым флагом, либо полностью уничтожена и сровнена с землей. Петр выбрал второе.
История крепости Ниеншанц началась в те стародавние времена, когда на древнем торговом пути «из варяг в греки» новгородцы построили сторожевой пост, вокруг которого возникло поселение под названием Канец. В 1300 году, как об этом свидетельствует Софийская летопись, этот сторожевой пост захватили шведы и переименовали в Ландскрону, то есть «Венец земли». В 1301 году сын Александра Невского Андрей отвоевал крепость у шведов, но через два с половиной столетия шведы вновь возвратили себе этот важный стратегический пост. Теперь они возвели здесь портовый город Ниен и крепость для его защиты — Ниеншанц. К началу XVIII века крепость представляла собой пятиугольное укрепление с бастионами и равелинами, орудия которых контролировали всю панораму обоих невских берегов. Как мы знаем, в ночь на 1 мая 1703 года русские войска овладели Ниеншанцем. По одной из легенд, взятию крепости способствовал не то русский лазутчик, вошедший в доверие к шведам, не то некий швед, предавший своих соотечественников. Во всяком случае, ворота крепости, едва к ним подошли русские солдаты, неожиданно распахнулись настежь.