А еще через 100 лет на участке Обводного канала, ограниченном Боровским мостом и устьем реки Волковки, вообще стали происходить странные и необъяснимые явления. Все мосты на этом участке канала стали излюбленными местами городских самоубийц. Самоубийства происходили с поразительной регулярностью и с постоянным увеличением их количества в каждом году. По городу поползли слухи, что Дух Обводного канала будет требовать жертвы каждые три года. И действительно, если верить статистике, большинство самоубийств происходило в год, число которого оканчивается на цифру «3» или кратно трем. Известно, что в волшебном арсенале старинных финских поверий цифра «3» самая мистическая.
Подтверждение этой древней тайны будто бы явилось людям только в 1923 году, когда в районе современного автовокзала на Обводном канале строители жилого дома наткнулись под землей на странные, испещренные непонятными надписями гранитные плиты, расположенные в виде круга. Как утверждает городской фольклор, это были следы древнего языческого капища, оскверненного некогда теми самыми шведскими солдатами. Надписи на плитах напоминали старинные изображения лабиринта. На память приходили давние предания о том, что в этом районе в древние времена находились-таки некие лабиринты, или узелки, как их называли финны в старину. В их представлении узелки связывают богов с миром живых и миром мертвых.
Другая легенда Обводного канала относится к концу XIX столетия. Она не так драматична и более похожа на обыкновенный курьез из жизни города. Легенда рассказывает о неком неизвестном страдальце. Он так оглушительно храпел во сне, что более двух суток даже самые терпеливые и снисходительные соседи не выдерживали его присутствия. Ему вежливо отказывали в жилье, и он, неприкаянный, мыкался в поисках жилого угла с тем, чтобы через день-другой вновь съехать и опять метаться по городу в поисках одинокого пристанища. Так продолжалось до тех пор, пока, как рассказывает легенда, он случайно не снял пустующие комнаты на Лиговском проспекте вблизи Обводного канала. Здесь неожиданно и нашел он ночной покой, под протяжный оглушительный рев идущих на заклание быков скотопригонного двора, или попросту городской скотобойни.
В 1930-х годах началось благоустройство Обводного канала, или «Обводки», как его чаще называют в народе. Кроме очистки и углубления дна, предполагалось сооружение на всем протяжении канала благоустроенных набережных с гранитными парапетами. К настоящему времени эта работа почти завершилась. Обводный канал приобрел вполне респектабельный вид. Но репутация открытого «грязного» сточного коллектора для сбора промышленных отходов, каким он был в прошлом, за каналом все еще сохраняется. Правда, приобретает это иные, современные формы. Так, в городе распространяются слухи, что для реконструкции Обводного канала были использованы «радиоактивные» гранитные блоки, добытые на Украине, в зоне чернобыльской катастрофы.
Между тем становилось все более и более понятно, что каналы не смогут всерьез повлиять на высоту подъема воды при наводнениях. После катастрофического наводнения 1824 года директор Петербургского института путей сообщения инженер Пьер Доменик Базен предложил построить каменную дамбу поперек Финского залива, от Лисьего Носа через остров Котлин до Ораниенбаума. В течение нескольких десятилетий этот проект обсуждался среди специалистов и в конце концов был отвергнут «из-за его фантастичности».
По тем же причинам Государственная дума отвергла и проект, предложенный в 1892 году военным инженером Э. И. Тилло. Проект предусматривал возведение набережных высотой не менее 9 футов (275 см), поднятие низменных территорий на 10 футов (305 см), расселение и закрытие подвалов, строительство домов-убежищ и запрещение строительства нижних жилых этажей ниже черты наводнения 1824 года.
Наконец в 1933 году заговорили о «Дамбе». Так в обиходной речи петербуржцы называют комплекс защиты Петербурга от наводнений. В основу этого проекта лег давний проект Базена.
Но и тут не все было просто. Когда по инициативе С. М. Кирова в Ленинградском научно-исследовательском институте коммунального хозяйства такой проект был составлен, его отвергли. Сохранился анекдот, как о нем докладывали Сталину. «Часто ли бывают в Ленинграде наводнения? — поинтересовался вождь всех времен и народов. — Один раз в сто лет? Тогда у нас еще много времени».
Очередной всплеск интереса к дамбе возник в 1970-е годы. Хозяином Ленинграда в то время был первый секретарь обкома КПСС Григорий Васильевич Романов. Будто бы именно ему удалось-таки добиться решения Москвы о начале ее строительства. И действительно, в 1979 году возведение дамбы началось. В ленинградском фольклоре ее тут же окрестили «Дамбой Романовной», а общество сразу разделилось на сторонников ее сооружения — «дамбистов» и яростных противников — «антидамбистов». Благодаря их непримиримой борьбе петербургская фразеология обогатилась такими блестящими образцами городского фольклора, как «Ленинграду д’Амба», «На заливе дамба — Ленинграду амба», «С дамбой ли, без дамбы — все равно нам амба», «Выжили в блокаду — умрем от дамбы?». Иногда споры приобретали чуть ли не международный характер. Распространилась легенда о том, что дамба строится исключительно для защиты Ленинграда от возможного атомного удара в случае начала третьей мировой войны. Не случайно после прекращения ее строительства дамбу прозвали «Памятником холодной войне».