«Суворовской складчиной» называли организованный по всей России сбор денег на строительство музея Александра Васильевича Суворова.
Ходили легенды в Петербурге и о сказочном богатстве графского рода Шереметевых. «Если взять горсть гороха и рассыпать его по карте, то не окажется горошины, которая не попала на имение Шереметева», — говорили о богатстве Шереметевых в России. Шереметевы славились своей благотворительной деятельностью. Рассказывали, что один из предков Шереметевых на вопрос царя Ивана Грозного, где он скрыл свои сокровища, ответил: «Царь, я передал их Богу через руки нищих». Щедрость Шереметевых была так велика, что в Петербурге сложилась пословица: «Жить на шереметевский счет». В поговорку вошел и сам дворец Шереметевых. Когда хотели сказать об огромных домах в большом городе, восклицали: «Целая шереметевская вотчина!» Рассказывали, что однажды к графу Б. П. Шереметеву в его дворец на Фонтанке неожиданно явилась императрица Елизавета Петровна. Ее свита состояла из пятнадцати человек. Но это не повергло хозяев дворца ни в панику, ни в смущение. К обеду, который тут же был предложен императрице, ничего не пришлось добавлять.
В городском фольклоре легко обнаружить и другие примеры благородного, чуть ли не рыцарского отношения к деньгам. В 1875 году представитель купеческой семьи Василий Максимович Федоров продолжил семейное дело, начатое его отцом, и открыл в Петербурге несколько трактиров. Федоровские трактиры стояли на Невском проспекте, 1, в Кузнечном переулке, 12, в Лештуковом переулке, 1 и других районах города. Среди них были широко известные в столице буфеты в торговых залах Елисеевского магазина на Невском проспекте и при магазине фруктов и вина на Малой Садовой улице, 8. В воспоминаниях современников буфет на Малой Садовой почти всегда называется рестораном. Этот легендарный буфет славился на весь Петербург «стойкой», где за десять копеек можно было получить рюмку водки и бутерброд с бужениной. Причем посетители, расплачиваясь, сами называли количество съеденных бутербродов. Один буфетчик не мог уследить за всеми и получал столько, сколько называл сам посетитель. Сохранилась легенда о том, что кое-кто из недоплативших за бутерброды по стесненным обстоятельствам, когда выходил из кризисного положения, посылал на имя Федорова деньги с благодарственным письмом.
Порой деньгам придавалось сакральное значение. Их боготворили наравне с божественными иконами. На участке № 24 Шлиссельбургского тракта (ныне проспект Обуховской Обороны) при церкви Божией Матери «Всех скорбящих радость», которую в народе называли «Скорбященской», в 1790-х годах была построена часовня иконы Тихвинской Божией Матери. Широко известной в народе эта икона стала после случившейся в Петербурге в июле 1888 года необыкновенной по силе и продолжительности грозы. Икона чуть не погибла, пережила второе рождение и стала с тех пор глубоко чтимой прихожанами. Вот как, согласно одной из петербургских легенд, это произошло. Во время грозы мощная молния ударила прямо в часовню, и она загорелась. Пожар мгновенно охватил все здание часовни. Из нее начали спешно выносить церковную утварь. Когда огонь удалось унять, прихожане с изумлением увидели, что киот иконы «Всех скорбящих радость» разбит, а к самой иконе прилипли неизвестно откуда взявшиеся одиннадцать полушек. С тех пор икона считается чудотворной. В народе ее прозвали «Богородица с грошиками» или «Богородица Всех скорбящих с грошиками».
В многовековом противостоянии двух столиц деньги легко превращались в художественную метафору и мерило ценностей. Известны поговорки: «Москва создана веками, Питер — миллионами» и «Питер строился рублями, Москва — веками». Оценочная функция возложена на деньги и в послереволюционной поговорке об утраченной монархии: «Был Николай дурачок — была булка пяточок».
Широко использовались деньги и в рекламных целях. В фольклоре сохранился выкрик пристанного матроса на перевозе у Летнего сада к Домику Петра I к образу Спасителя, который якобы помогал нерадивым ученикам сдавать экзамены и к которому возили родители своих лентяев: «К Спасителю за две копейки!» Известна и реклама дешевых папирос петербургской табачной фабрики «Товарищества Лаферм»: «Папиросы „Трезвон“, три копейки вагон!»