– О, Дженни? Вот это неожиданность! Как твои дела, малышка?
– Благодарю вас, сэр, прекрасно, – ответила она. – Я так счастлива, что, наконец, попала в Лондон.
– В первый раз – это всегда незабываемо! Где же вы остановились?
– В Кенсингтоне, у нашей бабушки. Леди Малмерсток взяла Тома за руку.
– В Кенсингтоне, вот бедняжка! – пробормотала она. – Ради всего святого, вы сядете наконец?! Что вы, Моррис, этот стул для меня слишком низок. Я сяду на диван.
Том пристроился поблизости. Остальные разделились на пары: сэр Моррис подвел Дженнифер к стульям, стоящим вблизи камина, Клеона и Джеймс уселись около окна. Через пять минут колокольчик в третий раз известил о прибытии очередного гостя, приведя бедняжку Дженнифер в полное расстройство чувств. Негритенок сообщил о прибытии мистера Филиппа Жеттана, который не заставил себя долго ждать, тут же появившись на пороге.
Сэр Моррис почувствовал, как Дженнифер от удивления чуть не упала со стула. Она уставилась на него, словно перед ней стоял не живой человек, а по крайней мере, сразу три привидения. Филипп подошел к хозяйке, опустился на одно колено, чтобы поцеловать ей руку. На нем был элегантный красно-коричневый камзол с отделкой цвета червоного золота. Дженнифер подумала, что ничего более роскошного и восхитительного ей никогда раньше не доводилось видеть. Она даже совершенно позабыла, что некогда они играли вместе.
– Я, кажется, немного опоздал, мадам! – сказал Филипп. – Тысяча извинений!
– Прощаю вас, – кокетливо ответила леди Салли. – Вы написали мне оду? И не пытайтесь оправдываться, что второпях забыли ее принести!
– Я позабыл? Никогда! Это – моя лучшая ода! Вот! – он торжественно вручил старушке аккуратно перевязанный свиток, украшенный фиалками.
– Вы прелестный мальчик! – горячо воскликнула та, внимательно изучая свиток. – О, фиалки! Как мило! Как вы догадались, что это мои любимые цветы?
– Я почувствовал это, – торжественно ответил Филипп.
– Я в этом не сомневаюсь, мой мальчик! Но как все же это прелестно! Пока фиалки не завянут, я не решусь его развязывать. Том, посмотрите, как это изумительно! Представляете, Филипп посвятил мне оду!
– Я вижу, – мрачно сказал Том. – Послушай, прохвост, как ты посмел завладеть сердцем моей дамы?
– Милый дядя, это – выше меня! – быстро возразил Филипп.
Леди Малмерсток уже показывала свиток сэру Моррису.
– Вы представляете, он посвятил оду моему парику, он даже написал ее по-французски!
– Оду чему? – переспросил Том.
– Парику, Том! Моему парику! Вас тут не было, когда мы обсуждали с ним мой парик. Клеона сказала, что у меня слишком большой и жуткий парик. Филипп же с ней не согласился. Он много говорил про мой парик и пообещал написать оду! Филипп, я бесконечно рада, но, кажется, забыла поблагодарить вас?
Филипп, склонившийся над рукой Клеоны, обернулся.
– Ваш взгляд, мадам, красноречивее всяких благодарностей! Коих, я, впрочем, недостоин: я счел за честь написать это.
– Подумать только! – воскликнула леди, глядя то на Тома, то на сэра Морриса. – Филипп, подойдите и представьтесь Дженнифер. Или вы уже знакомы?
Филипп выпустил руку Клеоны и повернулся к Дженнифер.
– Дженнифер! Ну конечно, мы знакомы! – он подошел к ней. – Дженни, дорогая, я несказанно рад вас видеть!
Та молча смотрела на него, широко раскрыв глаза.
– Филипп? Неужели это т… вы? – прошептала девушка в замешательстве.
– Разве вы меня не помните? Дженни, умоляю, не расстраивайте меня! Не мог же я так сильно измениться за это время?
– Вы изменились, – честно призналась она тихим и робким голосом. – Очень!
– Ничуть, я клянусь, что вы заблуждаетесь! Отец, вы мне позволите присесть на ваше место и побеседовать с милой Дженнифер?
Филипп занял освободившееся место.
– Я полагаю, что мне следует называть вас теперь мистер
Жеттан! – сказала Дженнифер.
– Дженни, если вы будете так жестоки, то…
– Что же вы сделаете?
– Посвящу четверостишье вашим прекрасным глазам! – рассмеялся Филипп. – В самом деле? Мне это будет очень приятно, мистер
Жеттан, – улыбнулась Дженни.
– Я напишу стихотворение завтра к полудню, – быстро ответил Филипп, – если вы не прекратите именовать меня столь чопорно!
– Да, но…
– Дженни, перестаньте судить по моему глупому наряду, еще раз клянусь вам, я ничуть не изменился!
– Кло мне ответила точно так же, когда я сказала, что она изменилась…
– Не может быть! – Филипп бросил взгляд в сторону ничего не подозревающей Клеоны. – Она вам действительно так и сказала?
– Да, но ведь она изменилась, вы со мной не согласны?
– С ног до головы, – медленно произнес Филипп по-французски.
– Что вы сказали? – всполошилась Дженнифер.
– Дурацкая привычка, Дженни. Я весь день болтаю по-французски, это многих задевает.
– По-французски? Вы говорите по-французски? Как это прелестно! – воскликнула Дженнифер. – Скажите же скорее что-нибудь еще, я вас очень прошу!
– Свет твоих прелестных очей пронзил мое несчастное сердце, – он с улыбкой поклонился.
– А что это означает?
– Не нужно вам этого знать, – мрачно ответил Филипп.
– Ой! Но мне так хочется! – не отставала она.
– Я сказал что ваши глаза прекраснее всего на свете.
– Вы так сказали? Но это… это же ужасно! А вы не забудете… как вы обещали… вы мне посвятите… помните, вы раньше говорили?
– Четверостишье? Теперь, думаю, уже нет. Это должно быть никак не меньше сонета. И обязательно – цветы. Жаль только, что сейчас не сезон для ваших любимых цветов!
– Разве? А какие мои любимые цветы?
– Незабудки. Она задумалась.
– Нет, пожалуй, я не очень сильно люблю незабудки. А у меня может быть другой любимый цветок?
– Тогда подснежник.
– Ой, мне он страшно нравится! – Дженни счастливо захлопала в ладоши. – Но для подснежников теперь уже поздно?
– Боюсь, что да! – ответил Филипп. – Но если вы согласитесь ждать, то я тотчас отправлюсь за ними хоть на другой конец света!
Дженнифер захихикала.
– Но вы ведь не можете этого сделать, правда? Клеона! Клеона!
Клеона подошла к ней.
– Да, Дженни? Наверное, мистер Жеттан наговорил тебе кучу комплиментов?
– Н-нет, то есть, я хотела сказать, да! Он мне сказал, чтобы я продолжала называть его Филиппом. И что он… собирается написать сонет про мои глаза и скрепить его подснежниками! Мистер Ж… Филипп, а вы знаете, какой любимый цветок у Клеоны?
Филипп встал и предложил свой стул Клеоне.
– Зачем вы спрашиваете, Дженни, ведь это наверняка роза.
Клеона села. На ее губах появилась натянутая улыбка.
– Роза? А вам не кажется, что это слишком напыщенный цветок, сэр?
– Ах, мадемуазель, вам, должно быть, не встречалась роза, которая еще только начала распускаться!
– О-ля-ля, сэр! Я поняла ваш намек! Я забыла поблагодарить вас за букет, что вы прислали мне сегодня утром!
Филипп посмотрел на фиалки, что были приколоты у нее на груди.
– Но я не посылал вам никаких фиалок, – сказал он недоумевающе.
Глаза Клеоны вспыхнули негодованием.
– Я имела в виду не эти. – Она небрежно притронулась к цветам. – Эти мне прислал сэр Дерик Брендерби.
– Ему очень повезло, мадемуазель. Я извиняюсь, что не догадался сделать того же!
– Почему же? Наоборот, вам очень повезло. Госпожа Энн
Натли весь вечер вчера носила ваши гвоздики.
Клеона поймала себя на том, что слишком заинтересованно и явно смотрит ему в глаза. Она поспешила перевести взгляд, в горле у нее немного пересохло. На какое-то мгновение ей почудилось, что перед ней стоит прежний Филипп, угрюмый и бесхитростный, немного смущенный. Если бы…
– Мистер Же… Филипп! Научите меня говорить по-французски!