— Но у нас включён завтрак. Можно унести еду в платке или кувшине, — поспешил добавить мальчишка.
— Веди, — сдался Алексей. — А что за праздник? У вас тут воздух пропитан дешёвым вином и жареным мясом.
— Паира-кун! — гордо выпалил Дарит. — Кончились дожди за горами. Теперь караваны повалят, как крысы на сыр!
— Гениально, — проворчал номарх. — Праздник «Слава богу, перестало лить, как из ведра». Обязательно украду идею и, если снова вернусь в свои земли, то на государственном уровне введу этот чудесный праздник. Пусть мои подданные танцуют и веселятся, когда их амбары не топит.
Деревня напоминала пьяного купца после ярмарки: кривые лачуги теснились между двухэтажными тавернами и постоялыми дворами, чьи вывески скрипели: «Лучший эль!» и «Худший эль — у соседей!». Всё здесь жило за счёт путников: даже полумы клевали зерно в кормушках из старых рекламных щитов.
К празднику заведения украсили цветами, гирляндами и светящимися тыквами-уродами, похожими на головы местных старейшин после. По улицам сновали ширты всех мастей: болотные в своих вечных обмотках, пустынные — в плащах от солнца и с кожей цвета песка, и тирсы — бледные, как грибы-переростки, коренастые молчуны с кожей, напоминающей старую пергаментную карту. Бледно-серая, словно прозрачная кожа, была спрятана под стёганые штаны и рубахи.
Тем временем Дарит расхваливал «номер люкс»:
— В нём даже зеркало есть! Правда, оно треснутое, зато лицо кажется интереснее.
Алексей остановил своего ящера у входа в постоялый дом. Добротное здание в два этажа, выложенное из круглых брёвен, слегка поросшее мхом. Крыша была выполнена из керамической черепицы фиолетово-красного оттенка. Издалека казалось, словно она буквально горит в последних лучах уходящего за горный перевал солнца.
Над широкой двухстворчатой дверью висела вывеска, выполненная искусным резчиком по дереву: «Двугорбый ларан». Мастер старательно вырезал все иероглифы и даже смог изобразить ящера, нагруженного тюками.
— Мы пришли, господин. Разрешите проводить вас до управляющего, — улыбаясь во весь рот, сверкнул своим изрядно поредевшим частоколом мальчуган.
— Веди, — громогласно произнёс Воронцов и спрыгнул с седла.
Быстро привязав ящеров к забитому колу у стены, он проследовал со спутницей в постоялый двор.
Местный гид проворно открыл двери, упершись и толкнув массивные створки, и с поклоном пригласил гостей внутрь помещения.
Алексей с Исидой попали в просторный зал, где были установлены столы и широкая барная стойка, за которой среди бочонков стоял пузатый тирс, протирая грязным полотенцем большую кружку.
— Тарс! — подтянувшись на барной стойке, закричал парнишка. — Знатные гости хотят лучший номер в твоём постоялом дворе.
Управляющий перевёл взгляд на парочку гостей и оценивающе на них посмотрел, словно сканируя их на количество золота в карманах.
— Добро пожаловать в мой дом, дорогие путешественники. Вам несказанно повезло, что вы попали именно ко мне. Только у меня в лежанках свежайшее сено, скошенное на горных лугах, а вино — как в лучших погребах столицы. А мой эль бьёт в голову, словно гуляющий ларн.
— Уже наслышаны. Что по цене? — устав от лишней болтовни и набивания цены, спросил Алексей.
— Три злотых или полтора дорзака за ночь с вас двоих и ваших ящеров, — глядя на замотанную спутницу, произнёс управляющий.
— Бакулюм те в тапки, вы тут что, вообще охренели⁈ За эти деньги можно купить пять рабов, которые будут нести меня на руках, пока я буду спать! — взорвался негодованием землянин. — Две монеты и не больше! Иначе твой зазывала будет шепелявить с тобой на пару!
Управляющий хотел возразить наглому гилзале, но его взгляд упал на пояс гостя и на несколько мгновений остановился на золотом скипетре.
— В честь праздника Паир-кун я готов сделать скидку уважаемым гостям.
— Другое дело, — воскликнул номарх и, выудив две монеты из кармана, впечатал их в столешницу с такой силой, что они почти полностью вошли в дерево и сплющились. Посуда, стоявшая на другом конце заляпанной столешницы, противно зазвенела, а управляющий нервно дёрнулся.
— Дарит, проводи гостей в изумрудный номер, — кряхтя, произнёс толстяк, выковыривая ногтем монеты из твёрдого дерева.
Мальчуган спрыгнул со столешницы и взмахом своей худощавой руки позвал номарха и принцессу.
Под косые взгляды постояльцев странная парочка проследовала по скрипучей лестнице на второй этаж. Они остановились у последней двери в длинном коридоре, и из недр своей одежды парень извлёк большую связку ключей.