На улице их встретил знакомый мальчишка-проводник Дарит, вынырнувший из толпы, словно джинн из кувшина.
— О, щедрый господин, — он почтительно склонил голову, но его глаза бегали, будто в поисках кошелька. — Чем могу служить?
— Веди в лучшую лавку, — бодро объявила Исида, едва не сбив с ног прохожего. — Там, где продают платья, от которых даже дворцовые блудницы плачут от зависти!
Алексей машинально потрогал карман, туго набитый монетами, представляя, как его золото быстро превратится в блёстки и шёлк.
Он шагал через толпу, подрагивающую в такт барабанам, на которых играли уличные музыканты. Настроение у него было приподнятое. Хоть местное вино и не действовало на него, но вид праздничной площади многого стоил.
«Если б на Земле так отмечали… Хотя нет, люди бы сгорели от зависти: тут даже жареных тараканов подают с соусом из болотной травы».
Главная площадь кипела, словно котёл у нерадивой кухарки. Горожане и гости с шипастыми гребнями на головах танцевали, хлопая когтистыми лапами в такт монотонным напевам наряженных певцов. Музыка напоминала вой цикады, скрежет когтей по камню и ворчание спящего варана — типичная рептилоидная симфония. Не хватало только завываний волынки. Хотя, нет, вот и волынщики подоспели, обрушив всю мощь своего инструмента на несчастные уши Алексея. Над головами висели фонари из высушенных плодов странного растения с прозрачными стенками, источающие тусклый зелёный свет.
— Нравится? — Алексей подмигнул Исиде, указывая на помост, где тощий рептилоид в плаще, разукрашенном под паутину, жонглировал огненными шарами. — Ваш эквивалент нашего цирка.
— Скукотища, — фыркнула принцесса, но её хвост дрожал от любопытства. — В столице факиры заставляют статуи плакать рубинами. А этот… э-э-э…
На сцене пройдоха-фокусник вытянул из уха зрителя золотую монету, чем вызвал восторженный рёв толпы.
— О, великий Гудини демонстрирует магию пустых карманов! — саркастично провозгласил Алексей, но Исида и мальчуган уже втянулись в зрелище.
Особенный восторг вызвали летучие ящеры, выпархивающие из шляпы. Существа размером с голубя, с перепончатыми крыльями и глазами-бусинками, тут же принялись кусать факира за шиворот, пока тот с визгом не швырнул шляпу в толпу.
— Аплодисменты! — заорал Алексей, хлопая так, будто пытался раздавить комара между ладонями. — За артистизм и самоотдачу!
Вокруг, словно муравьи в растревоженном муравейнике, кишели торговцы. Их гортанные крики перекрывали даже гул барабанов:
— Ви-и-и-но! Прямо из столицы!
— Эль от горных жителей!
— Жареные личинки на палочке! Хрустящие, как кости молодого полума!
— Сушёный ржас — лучший подарок для любимой!
— Ржас? — Исида наклонилась к лотку, где лежали скрюченные мумии противных мух. — Это же корм для скота!
— Для вашего скота, благородная госпожа, — продавец-тирс щёлкнул зубами, демонстрируя гостеприимство. — А для гурманов — деликатес. Жуёшь, и кожа блестит, словно у новорождённого бракоса.
— Превосходно, — Алексей сунул парочку гаритов в лапу торговца, судорожно думая, куда деть кулёк из сушёного листа, полный дохлых мух. — На, угощайся, — протянул он спонтанную покупку Дариту.
Малыш тут же схватил подарок.
— Спасибо вам, добрый господин. За свою жизнь я ещё ни разу не видел такого, как вы… Э-э-э…
— Гилзале? — ухмыльнулся Алексей.
— Да, — неуверенно ответил их проводник.
— Зови меня Алексей. И я не гилзале, а человек с Земли.
— Человек с Земли… — задумчиво повторил маленький ширт. — А вы там, на Земле, все такие?
— Нет. В общем-то, не отличаемся от вас, ширтов, — Алексей дружески похлопал парня по плечу. — Есть и жадные, и злые. Есть добрые и щедрые. Разные бывают люди, Дарит.
Исида тем временем всё сильнее увлекалась лотком с «блюдами»:
— О, смотри! Жареные крысы в собственном соку! Тут даже хвосты оставлены для аутентичности.
— Ты же… э-э-э… не проголодалась? — Алексей бледнел, глядя на тушку, напоминающую помесь таракана и мини-аллигатора.
— Конечно, нет! — Она взяла палочку с «деликатесом» и сунула ему под нос. — Но ты должен попробовать. По обычаям моего народа, гость, отказавшийся от угощения…
— … превращается в корм для ржаса, знаю-знаю, — вздохнул он, откусывая кусочек. На вкус это было как жёваная кожа, пропитанная болотной слизью.
«Импланты, не подведите… О, вот и анестетик сработал. Спасибо, нейросеть».