— В домике у загона, — бросил он через плечо, шагая к покосившейся хибарке.
Пока он удалялся, тирсы не шевелились. Только когда Алексей скрылась за дверным проёмом, кто-то выдохнул:
— Айша, защити…
Воронцов швырнул мешок с драконьим яйцом под лавку, и оно глухо стукнулось о каменный пол. С грохотом опустившись на грубо обтёсанные доски, он вытер пот со лба. «Авантюрист» натужно шумел вентиляцией, выгоняя лишнюю влагу из ткани.
Поведение Воо совершенно не нравилось Алексею. Он чувствовал всеми фибрами, что старик его обманет. Или Исида уже мертва, или он попытается убить их обоих. Если он не выполнит свою часть сделки, то всю его деревушку ждёт смерть. Он разнесёт к чертям все их хибары. Пока драконье яйцо — единственный актив, с которым он может продолжить свой путь в столицу. Мысленно он уже видел, как огонь пожирает соломенные крыши, а крики тирсов тонут в рёве пламени. Рука сама потянулась к мешку с яйцом — единственному козырю в этой грязной игре.
От негативных мыслей его отвлёк голос Альси:
— Я принесла обед.
Девушка стояла на пороге, сжимая ручку плетёной корзины так, что костяшки побелели. Её взгляд метнулся к углу, где лежал мешок, но Алексей усмехнулся:
— Заходи, не стесняйся. Мы же почти родственники, — нарочито громко произнёс он, заметив, как тень за дверью дёрнулась и замерла.
Альси сделала шаг, словно пол был усеян гвоздями. Из корзины она извлекла дымящийся глиняный горшочек, пахнущий тушёной дичью, плоскую лепёшку с золотистой корочкой и флягу, обёрнутую берестой. Мужчина разломил хлеб — пар поднялся к потолку, а крошки посыпались на стол.
— Как прошёл день? Зара ещё дышит? — с наслаждением он принялся жевать лепёшку.
— Да, — девушка потупилась, играя краем платья. — Прячется в долине, ягоды собирает… Время кот-кумбо упущено. Теперь ещё не один сотис придётся здесь жить. — Голос её дрогнул, и Алексей заметил, как она кусает губу, чтобы не расплакаться. — Я не прощу ей этот поступок.
— Они были готовы порвать меня на британский флаг, но обломались, не найдя тебя в процессе кот-кумбо с гилзале. А тебя с потрохами съесть хотели, — он хлопнул ладонью по доскам, заставив Альси вздрогнуть. — Но не нашли, да? — усмехнулся Алексей.
— Я ушла вниз по ручью и через тропу копра вернулась в другую сторону посёлка.
— Вол имел на тебя планы, он был в ярости, когда ворвался в мою хибару, — пододвигая к себе горшок, произнёс Алексей.
— Хорошо, что огонь Айша поглотил его гнилую душу, — радостно оскалилась собеседница. — Решил стать героем… Ха! Трус и обманщик никогда не станет героем.
— А что случилось с твоей внешностью? Куда пропали твои, большие… эм, груди⁈ Кожа стала бледной и пропал тот загадочный блеск.
— Наше тело меняется в момент готовности продолжить род. Кот-кумбо в этот день всегда приносит приплод. В любой другой день кот-кумбо бесполезен, он принесёт удовольствие, но плод не зародится в теле.
«Бакулюм те в шкурку, вот это овуляция! — подумал Воронцов, переваривая услышанную информацию. — Представляю, какой у них ПМС… Наверное, все мужчины уходят на охоту и находят срочные важные дела по типу войны, лишь бы свалить подальше».
— Извини, что так получилось, я, правда, хотел тебе помочь, Альси, — слукавил Воронцов.
— Нет, что ты — это не твоя вина, Алексей, — растерянно моргнула девушка. — Мне нужно было действовать более скрытно.
Глава 25
Мужчина услышал шаги с разговорами на улице и попросил девушку выглянуть.
— Вождь и ещё несколько охотников выдвинулись в сторону водопада, — девушка повернулась к человеку. — Я пойду, у меня ещё много дел сегодня.
— Иди, конечно, красавица. Спасибо тебе за твой эликсир, он помог мне. Дракон смотрел прямо на меня, но так и не заметил.
— Рада… что помогла, — Альси отвернулась, но Алексей успел заметить блеск слёз в уголках её глаз. Дверь захлопнулась, а он долго смотрел на остывающее рагу, выковыривая кости. — М-да, неловко получилось, — отхлебнул он плодового вина. — Девчонка хотела уехать в город, посмотреть мир, а я её обломал.
— Ме-е-е! — протяжное блеяние раздалось прямо над ухом, заставив Воронцова вздрогнуть. — Ме-е-е!
Едва неоглушённый, он резко вскочил с пенька. Чёрная с серыми пятнами коза, упорно жующая край его плаща, отпрыгнула в сторону и тупо уставилась на него жёлтыми глазами.
— Бакулюм те в харю! — прошипел Алексей, шлёпнув животное по влажному носу. От шерсти козы пахло навозом и прелым сеном. — Бесящая рогатая тварь…
Он выдернул плащ из её пасти, оставив на ткани нить липкой слюны.
Солнце било в глаза, но Воронцов не сводил взгляда с процессии, ползущей по горной тропе.