Только стремительная реакция помогла Воронцову увернуться от пятой конечности ширта и сохранить равновесие. Сотник, овладевший ситуацией, начал атаковать номарха с удвоенной силой, показывая, что и ему не чуждо мастерство фехтования.
Теперь настала очередь землянина отражать серию атак ширта, что ему удавалось делать благодаря ловким манёврам и блокам. Человек чувствовал, что в каждый удар противника были вложена невероятная сила и неукротимое желание победить.
Сарун осознал, что попал в бедственное положение и на лёгкую победу рассчитывать не приходилось. Вместо ослабленного гилзале ему попался настоящий монстр, превосходящий его по силе и хладнокровию. Теперь ему приходилось делать всё возможное, чтобы хотя бы выжить.
Номарх с каменным лицом, не выражавшим эмоций, достойно отражал все атаки и мастерски уклонялся от хвоста Саруна. Он чувствовал, как силы постепенно покидали противника с каждой серией ударов.
Уловив момент, когда рептилоид вытянул свою руку, человек резко ушёл вправо и с разворота обрушил свой меч на клинок ширта, попав точно в гарду и заставив сотника уронить оружие. В ту же секунду острие продолжило свой путь, описало длинную дугу и упёрлось в горло Саруна. Тонкая струйка тёмной крови заструилась по светлой чешуе и клинку номарха.
Кап… Первая капля крови ширта упала на дощатый помост, словно гонг, оповестивший всех о победе правителя. Толпа зевак ликовала, по достоинству оценив мастерство поединка двух бойцов под конец праздничного вечера.
— Ты проиграл, сотник, — с ухмылкой произнёс Алексей, убирая меч от опешившего противника.
— Я уже это понял, когда ты нанёс первый удар, — ответил сотник, проведя тыльной стороной когтистой ладони по кровоточащей ране. — Но мне хотелось попробовать умереть достойно, номарх.
Воронцов обернулся к поданным и заметил, что зрителей заметно прибавилось, как и количество оружия при них. В пылу битвы от него ускользнула новость о том, что появился новоявленный генерал с большой группой вооружённых воинов.
Асчур ловко запрыгнул на помост и метнул разъярённый взгляд на побеждённого сотника, от которого даже закалённый в боях ширт передёрнулся. Хитро улыбнувшись, он обратился к номарху:
— Поздравляю вас с чудесным выздоровлением, правитель. Для меня это очень радостная новость, что вы крепко стоите на ногах и даже с лёгкостью побеждаете в бою против одного из лучших фехтовальщиков севера.
— Я очень рад, что ты, командир наёмников и временно командующий моей армией, соизволил явиться по моему вызову лично, пусть и с большим опозданием, — сделав ударение на должность ширта, уставился на него тяжёлым взглядом Алексей. — Мне очень интересно, какие неотложные дела могли помешать тебе оказаться здесь ещё до захода солнца⁈
— Болотный народ снова пытался совершить вылазку, чтобы разграбить ваши земли, но разведчики под моим командованием с лёгкостью отразили нападение, — он отвечал так, будто заранее заготовил эту легенду. — Как только было покончено с противником, я сразу направился к замку, чтобы с честью и достоинством отпраздновать победу своего номарха.
Он слишком быстро изменился за столь короткий промежуток времени. Его тело скрывали доспехи из белой искусно выделанной кожи с золотыми вставками, а на плечи был наброшен белый бархатный плащ с изящным узором из золотой нити. На голове у него красовался шлем, вышедший из-под молота мастерового кузнеца, который потратил немало времени на тонкое искусство замысловатой чеканки. Облачившись в генеральскую форму, ширт держался с надменностью и смотрел на Воронцова свысока, несмотря на то, что его речь была очень льстивой.
Алексей усмехнулся и, посмотрев прямо в глаза хитрому рептилоиду, произнёс:
— Твои слова пропахли ложью, жалкий наёмник! — ему хотелось врезать этому нахалу, возомнившему себя кем-то выдающимся. Он сразу чувствовал таких гнилых людей, а развившаяся интуиция лишь усиливала это предчувствие. — Ты отстраняешься от занимаемой должности с этой минуты! Я найду более достойную кандидатуру на это вакантное место, — гаркнул он, наблюдая за тем, как самодовольное выражение на морде ширта сменяется удивлением, а затем гневом.
Тёмно-зелёная кожа в свете факелов и керосиновых ламп приобрела блекло-серый оттенок. Асчур гневно вскинув руку в сторону номарха и крикнул своим солдатам:
— Охрана, схватите этого гильзальского самозванца!
Он был уверен в себе и своих силах, так как видел, что человек остался без своего могущественного оружия, и его лицо не было закрыто защитной маской и капюшоном. Раненый номарх, изрядно выложившийся в поединке и казавшимся беспомощным, выглядел лакомым кусочком.