Двое ширтов быстро расчистили от травы вокруг золотого Хеопса большой участок. Они внимательно следили за тем, куда падали крупные капли расплавленного металла и подбирали из после остывания.
Когда Алексей дошёл до груди статуи, ему пришлось сделать перерыв, чтобы дать встроенному генератору кустореза полностью зарядить почти севшую батарею. Он не хотел оставаться без своего любимого оружия в таком опасном месте, тем более с такими «верными» союзниками. Пока кусторез заряжался, он объявил обед.
Радостные ширты начали проворно доставать из лодок мешки с провизией на очищенный участок берега. Все были перепачканы грязью и мокрые от заплывов и непрекращающегося дождя. Они молча разбрелись по разным сторонам с походным сухпайком.
Воронцов не стал брать заботливо приготовленный Ркант обед. Расположившись на одном из пустых сундуков, он извлёк из мешка сухие галеты из муки райча и вяленое мясо полума. В кружку, предложенную Ларном, он налил вина и принялся размачивать твёрдые как камень галеты. Что на вид, что на вкус они совершенно не отличались от камней, которых во множестве валялось на поляне. Противные галеты даже толком не размокали в кислом и разбодяженном вине. Воронцов на мгновение засомневался в том, что это точно не камень.
— Как вы это грызёте?
— Нормально, номарх, — ответил Ларн, улыбнувшись рядом острых зубов. — Это, конечно, не свежая выпечка с кухни при замке, но тоже сносная еда, особенно в походе.
— Неудивительно, — оценил зубы собеседника человек. — С таким частоколом можно и шифер перемалывать.
В следующее мгновение он попробовал вяленое мясо. В отличие от галет, оно хотя бы жевалось.
Закончив издевательство над своим челюстно-лицевым аппаратом, он осушил ещё одну кружку вина и проверил индикатор на рукояти кустореза. Светодиоды сигнализировали о полном заряде, а значит, следовало снова приниматься за работу. Но приступить к нарезке драгметалла он не успел, поскольку к нему обратился Урт:
— Если номарх сможет с помощью своего скипетра оглушить пару рыбин, то Утр приготовит шикарный ужин для нашего правителя.
— Отличная идея, десятник, — оживился землянин, которому походная пища рептилоидов стояла поперёк горла. — В следующий перерыв попробуем наловить рыбки. Что-что, а местной ухи я ещё не ел.
Вновь расплавленные капли золота начали стекать на мокрую землю и с шипением остывать. В этот раз Алексей успел накромсать статую почти до пояса. Руки Хеопса были поделены на несколько частей, а после того как срезы остыли, сложены в мешок.
Решив прислушаться к предложению воина, пока заряжался кусторез, Алексей отправился на рыбалку. Попутно у Урта удалось выяснить, что он выловил и прихватил с собой рыбу, которую оглушил скипетром Воронцов в первый раз. Но её не хватит на всех членов экспедиции.
Вместе с десятником правитель забрался одну из лодок. Они отплыли немного от берега и начали пристально всматриваться в мутную воду.
— Вон слева, — громко зашипел ширт.
Воронцов направил скипетр в указанном направлении и мысленно отдал ему приказ на стрельбу. В следующий миг в воду ударила голубая молния. Результат превзошёл все ожидания — на поверхность медленно всплыли кверху брюхом пять огромных рыбин, каждая весом не менее трёх килограммов.
«За такую удочку меня бы уже притопили на речке», — подумал землянин.
Он вспомнил, как во времена его бурной молодости он на одной из рыбалок увидел последствия применения электроудочек и как местные наказали одного из пойманных браконьеров. Мужики долго и методично избивали ногами браконьера, попутно испытывая на нём его же сачок. Они на протяжении всей экзекуции порывались привязать ему на шею автомобильный аккумулятор. За всем этим наблюдал второй браконьер, сын незадачливого рыбака, которого в силу возраста не стали трогать. Тот день запомнился навсегда. Сейчас же смотря на то, как парализованные рыбины плавают по поверхности, он вспомнил зарёванное лицо того паренька.
— Этого точно хватит на ужин, — Урт выглядел довольным, когда одну за другой вылавливал рыбу копьём. — Осталось найти дрова, и вкуснейший ужин будет подан к столу номарха.
До темноты оставалась ещё примерно четыре часа. Воронцов планировал успеть разделать и вторую статую. Остальные ширты работали без остановки, набивая мешки золотом и драгоценными камнями, которые египтяне преподнесли в последний путь своего фараона.
Алексей устало опустился на перевёрнутый сундук. Последняя партия была упакована в мешки и бережно сложена на дно лодок. Навскидку, они загрузили примерно четыре тонны золота. Серебро, которого здесь ещё несколько тонн, Воронцов решил не брать. Он приказал сложить его в отдельные сундуки и перенести их как можно дальше от берега. Туда же отправилось и оставшееся золото, которое не поместилось в лодки.