— Поехали дальше, — махнул рукой Воронцов. — Нам нужно ещё разбить лагерь и дождаться, пока пехота с обозами пройдёт через деревню.
Для лагеря был выбран пологий берег реки без густой растительности и сельхозугодий у границы посёлка. Походный шатер главнокомандующего начали ставить первым. Благодаря продуманной конструкции через десять минут белоснежный купол, расшитый золотой нитью с красивым узором, был возведён в центре лагеря. Вокруг него начали разрастаться более простые шатры.
К наступлению темноты лагерь был полностью разбит. Горели костры и факелы, по периметру была выставлена охрана. Первая партия мяса пожарилась на кострах и сменилась второй, распространяя восхитительный аромат.
— Правитель, — обратился к нему Эрлл.
— Говори, — оторвался землянин от поедания жареного мяса.
— Прибыли гилзале из деревни, — продолжил генерал. — Что прикажете с ними делать?
— Веди их сюда, — оживился Воронцов.
— Сейчас распоряжусь, — генерал исчез в полумраке.
Когда Воронцов закончил трапезу, перед ним выстроились рабы. Это были первые десять человек, которых он увидел на этой планете. Они представляли различные расы: светловолосые европейцы, кучерявые темнокожие африканцы и узкоглазые азиаты. Каждый из них был уникален, но всех их объединяло одно: они были такими же, как и он, людьми. Все, кроме одного, который напоминал человека, но его кожа имела желтоватый отлив, а большие глаза с узкими зрачками выдавали его особенность. Покрытая наростами, полностью лысая голова и небольшой тонкий хвост, свисавший из-под тряпья, лишь подчеркивали его странный и необычный облик.
— Гилзале! — громогласно начал Воронцов, заставив рабов испуганно упасть на колени. — Я ваш номарх Алексей.
Они удивлённо смотрели на себе подобного одетого в расшитую мантию номарха вместо лохмотьев и державшего в руках скипетр, а не, скажем, мотыгу.
— Кто вы и из каких стран попали сюда в рабство⁈ — продолжил он.
Первым поднял голову, посмотрел на правителя и заговорил на мёртвом языке высокий, крепко сложенный мужчина лет тридцати. Нейросеть с легкостью определила древнемакедонский — диалект древнегреческого, и начала автоматический перевод:
— Я из Македонии. Меня зовут Карон. Я уже два года здесь, как и мой брат Вертус. Мы были солдатами римской армии: я — в звании декана (десятник), а брат — принцип (воин тяжёлой пехоты ближнего боя второго ряда манипул). В тот день мы ворвались в храм по приказу центуриона. Нас окатила магическая вспышка. Когда мы пришли в себя, то обнаружили, что находимся здесь и закованы в цепи.
Алексей перевёл взгляд на македонца по имени Вертус. Молодой парень лет двадцати разительно отличался от всех остальных рабов. Он был облачён в некогда белую тунику с малиновой вышивкой и кожаные сандалии. На плечах у него был накинут серый плащ с голубой каймой. Его тело могло вызвать зависть у профессионального культуриста — ни грамма жира, одни стальные канаты-мышцы под бронзовой кожей. Его лицо было тоже прекрасно и имело правильные черты, а длинные пряди золотых волос ниспадали на плечи.
Заметив взгляд номарха, раб поднял голову, посмотрел ему в глаза и улыбнулся, обнажив ряд белоснежных зубов.
— Римские воины⁈ — Алексей продублировал латынь, на которую перевела его мысли нейросеть. Его речь звучала с жутким акцентом. — Отлично. Что скажет следующий?
Следующим оказался мускулистый негр покрытый шрамами от плетей, высокого роста и развитой мускулатурой.
— Я — Амарту из племени Бу-шару. Вождь продал мою семью шаману, который опоил меня и перенёс в этот мир, полный демонов…
Воронцов выслушал всех людей. Он пришёл к выводу о том, что всех сюда перенесли в качестве рабов. Оставался лишь получеловек.
— А что нам скажет наш друг? — уставился он на плод любви рептилоида с человеком.
— Зирт ничего не скажет правитель, у него отрезан язык, — ответил за него низкорослый ханец по имени Ли.
— Представители человеческой расы, гилзале! — принял информацию к сведению Алексей. — Вы все рабы в этом мире. Я хочу вам предложить вступить в мою гвардию в обмен на вашу преданность и свободу. Мне нужна ваша верность и готовность защищать своего правителя. В обмен вы получите всевозможные блага этого мира и, возможно, даже возвращение домой.
— Мы согласны! — почти единодушно закричали рабы.
— Лучше умереть с мечом в руках, снося головы ширтам, чем гнить в цепях! — радостно закричал Амарту.
— Да! Восславься, номарх Алексей! — подхватили восемь из десяти рабов.