Зирт тоже кивал головой, откликаясь на выкрики товарищей.
— Освободите их, поставьте на довольствие и определите на ночлег, — распорядился Воронцов. — Завтра я распоряжусь, что делать дальше.
Будущие гвардейцы смотрели на него полными слёз радости глазами. Почти все. Недовольным выглядел один лишь Вертус, что показалось Воронцову странным.
— Теперь вы свободны. Учтите, если вы захотите уйти, я вас не буду держать, но первый же ширт снова закуёт вас в цепи. Предателям я больше помогать не буду. Только под моим покровительством вы сможете жить без оков и дышать свободой.
Его внимание привлекли римляне, которые горячо спорили между собой. Из-за шума он не мог разобрать их красноречивый диалог, но нейросеть заботливо отфильтровала лишние шумы.
— Я пойду обратно, мне эта свобода не нужна, — произнёс красавчик Вертус, импульсивно взмахнув руками. — Мне и тут неплохо.
— Нет! — разгневанно накричал на него Карон. — Я твой старший брат и командир. И ты будешь делать то, что я скажу!
— Зачем? — скривился Вертус. — Мне и тут неплохо. Я и так по твоей прихоти оказался здесь.
— Это наша свобода! Я не оставлю тебя одного, — декан скрылся за шатром.
Воронцов задумчиво смотрел на расправленные спины уходящих гилзале, раздумывая о дальнейшем плане действий. На этой планете невозможно найти более преданных союзников, чем рабы человеческой расы. Он планировал обучить их и вооружить невиданным для этого мира огнестрельным оружием. Да, автоматы сделать здесь явно не получится, но капсульные ружья или мушкеты точно выйдут. Производство дымного пороха не станет проблемой, как и отлив пуль из свинца.
Создав личную гвардию, он незамедлительно изменит несколько законов, в первую очередь запретит дурацкие дуэли за право стать номархом. Устроит им нечто вроде коммунизма с демократией, хотят они этого или нет.
Алексей расположился на походной кровати с мягким матрасом и уснул. Длинные переходы выматывали его в первую очередь своей скукой. Его окружение боялось с ним говорить, а унылый скрытый туманом и дождём пейзаж действовал на нервы.
— Ааа, ш-ш-ш! Грязное отродье гилзале, отпустите меня! Я вам сказала, кто я! — вопли внезапно разнеслись по лагерю, подняв на ноги солдат.
Воронцов потянулся и поднялся с кровати. Он накинул мантию на плечи.
Возле его палатки раздался крик, перешедший на ультразвук:
— Я Руаж, супруга Вирза, помощника номарха Айдара. Вы не имеете права даже подходить ко мне, а тем более трогать меня своими грязными клешнями! Покажите мне того выскочку, который отдал приказ забрать моих рабов!
— Госпожа Винет, не стоит так горячиться, — раздался голос Эрлла, — вам возместят стоимость рабов.
— Верните мне моих рабов! — продолжала визгливо надрываться Руаж. — Это моя собственность. Для меня хотелки этого Але-ксея не указ! Стоило мне уехать с виллы на несколько дней, как меня тут же обокрали!
Алексей застегнул пояс с оружием, откинул полог шатра и вышел под дождь. На него тут же уставилась ненавистным взглядом весьма упитанная ширтка в богатом платье и мантии.
— Гилзале? — завопила она. — Какого кайса ты тут делаешь⁈ Сбежал от своего хозяина и проник в шатёр правителя⁈
— Бакулюм те в тапки, крокодил необъятный! — рассвирепел Воронцов.
Сварливая ширтка его тут же перебила:
— Схватить его и отрубить голову! Как он смеет разговаривать с госпожой в таком тоне⁈
Генерал и охранники номарха посмотрели на госпожу словно на конченую идиотку. В их взглядах читалась максимальная усталость от ее внезапного появления в их жизнях.
— Госпожа, — тяжко вздохнул Эрлл. — Это номарх объединённых земель Олд и Цай.
Жирная рептилоидка тут же разразилась отборными ругательствами.
Лицо Воронцова быстро меняло цвет от привычного телесного до вызывающего пунцового. Его окатила злость от услышанного. Эта самка крокодила ему напомнила обычную сварливую и хабалистую базарную бабу, которая совсем не видела берегов и пёрла как бульдозер, снося к чертям собачьим все рамки приличия.
— Чего⁈ — наконец, её пасть извергла нечто отличное от ругательств. — Какой к Астрису номарх⁈ Это раб-гилзале, подстилка для ног ширтов!
Воронцову изрядно надоел этот цирк с бесконечным потоком ругательств в его сторону и он громогласно приказал.
— Охрана, какого чёрта посторонний делает в военном лагере? Схватить её и заковать в цепи! После завтрака высечь её плетью на главной площади, чтобы знала, как правильно разговаривать с правителем!
Руаж опешила от такого приказа и поперхнулась, пытаясь извергнуть очередное проклятье. В итоге она выпалила: