— Вы не подозреваете кого-то конкретно?
— Нет.
— Кого-то, кто участвовал в съемках фильма «Скажите, что мы вышли»?
— Фильм Эрналя? Ах да, конечно… Вы думаете, что есть прямая связь между фильмом и этой серией… несчастий?
— Не стоит больше отрицать очевидное.
— Правда, и меня это несколько волнует, — призналась Рейна Вальдер. — Но для меня фильм Эрналя ничего не значит. Фабрис не вступал со мной в доверительные беседы по этому поводу. Могу я подняться к нему? — спросила она с мольбой.
— Естественно.
Рейна Фальдер поспешила к лифту и исчезла за матовой стеклянной дверью.
— Она даже не вспомнила про участь секретарши, — заметил инспектор.
— Да, я это отметил.
— Вы видели этот удивительный фильм по телевидению?
— Нет, и сожалею об этом.
— И я тоже, — сказал Дельмас.
— О нем даже вопрос не стоял.
— Нужно встретиться с кем-то, кто его видел…
— Рейна Вальдер? — предположил Бруно.
— Ну да, Рейна Вальдер! — согласился Дельмас. — Она ничего не скроет ради него… Если мы имеем дело с маньяком, то он продолжит свое грязное дело. А как защитить тех, над кем нависла угроза, если у нас нет списка участников съемок фильма?
— Я тоже подумал об этом, — заметил Бруно, ни словом не упомянув про статью, которая появится во «Франс Пресс» следующим утром.
Статья начинается с крупного женского портрета на первой странице. «Эта женщина в опасности», — сообщает заглавие. Фото — кадр из фильма, переданный Эрналем Бруно во время интервью. На нем Даниэль Пакен сидит на каменной скамейке, улыбающаяся, открытая солнцу.
Текст статьи на четвертой странице. Бруно обращается с призывом к Даниэль Пакен незамедлительно с ним связаться. «Ваша жизнь поставлена на карту», — пишет он, воскрешая ужасную кончину Франсуазы Констан и оператора Луи Луврие. Фабрис Фонтень лишь увернулся от убийцы, кто же будет его новой жертвой?
Впрочем, актер также удостоился чести появиться на первых страницах газет.
«Фабрис Фонтень: депрессия после смерти секретарши. Съемки „Михаила Строгова“ переносятся».
Третий крупный заголовок «Франс Пресс»:
«Трагическое нападение в Безоне. Вооруженный автоматом, злоумышленник атаковал сегодня утром машину с зарплатой для работников авиакомпании СОКАМИК. Украдено двести пятьдесят тысяч франков. Водитель машины убит, а сопровождающий серьезно ранен. Полиция занимается поисками скрывшегося с добычей бандита».
Последнее сообщение прошло почти незамеченным.
Час спустя после публикации «Франк Пресс» инспектор Дельмас позвонил в редакцию, желая переговорить с Бруно Мерли.
— Почему вчера вы не сказали о фото этой девушки?
— Я совершенно забыл о переданной мне Эрналем фотографии. Нашел ее случайно…
— В следующий раз не пытайтесь морочить мне голову, — злился одураченный инспектор.
— Я служу своим читателям, а не полиции.
— Сожалею, что считал вас другом. В будущем я не потерплю подобного рода надувательств, клянусь вам.
Слово «надувательство» позабавило журналиста. Дельмас повесил трубку, он сделал то же самое.
— Кто это? — спросил Джо.
— Недовольный сыщик!
Глава восьмая
Даниэль Жено жила на улице Домбаль и работала билетершей в кинотеатре «Эден», расположенном на улице Курно в том же округе. С понедельника по пятницу женщина уходила из дому в 20 часов 20 минут и пешком шла до «Эдена». В субботу и воскресенье утром оставалась дома, уходила в 14 часов 30 минут и между дневным и вечерним сеансами не возвращалась домой. Ей нравилось, что нет необходимости ездить на метро, как это делают ее коллеги, живущие в отдаленных кварталах.
В «Эдене» она работала больше трех лет.
«Идеальная работа для бывшей звезды экрана», — думала она первое время с горечью.
Но очень скоро привыкла. Немного щемило внутри, когда героем идущего в «Эдене» фильма был Фабрис Фонтень.
«Он совершенно не меняется, как ему это удается?»
Даниэль никому не говорила, что она снималась с Фонтенем. И если кто-то из подруг ее спрашивал: «А ты не пробовала сниматься в кино?» — она не задумываясь отвечала: «Нет!»
В тот вечер, когда фильм «Скажите, что мы вышли…» шел по телевидению, Даниэль осталась дома, позвонив в «Эден» и сославшись на недомогание.
Впрочем, она была больна во время показа и после него, когда экран уже потемнел. Промелькнувшее прошлое (то зеркало, в котором она увидела себя молодой и наивной) обрушилось на нее, полностью отняв спокойствие, обретенное лишь годы спустя. До сего дня она сожалела об этом.