Александр отодвинул ногой охотничий нож с обоюдоострым лезвием в самый угол лифта и, усевшись на Витебского, быстро прогулялся рукой по его одежонке. Так и есть, за поясом притаился пистолет.
— Для беседы так сподручней будет. Сечешь?
— Будет и моя сдача.
— Вряд ли. Твои кореша на одиннадцатом этаже банкуют, уж если они тебя и хватятся, то побегут в супермаркет искать. А мы тем временем толковище закончим. И кто же тебя так вооружил?
Макаров вытащил из пистолета обойму и бросил его рядом с ножом. Слегка нажал на руку Мишки, и тот сразу же отозвался звериным рыком.
— Больно ручке? — заботливо осведомился Макаров. — Ты не такой уж молодой. Косточки долго будут срастаться. Да и гипс штука шибко неприятная. Согласен?
Мишка Витебский оказался из сообразительных. После еще одного «дружеского пожатия» он сдался.
— Ну хорошо, мужик, со мной ты поладишь, но народ серьезный тебя «заказал». Лучше мотай отсюда, мой тебе совет. Авось забудут, живым останешься…
— Ты говори, а я сам решу.
— Скажу, и обоим нам с тобой кранты. С какой стороны ни погляди — везде не наша карта. Козыри у других на руках.
— На банкет опоздаешь! Тебе сейчас полбанки принять на грудь не помешает.
— Эти полбанки на поминки по нас с тобой будут.
— Скучный разговор ведем. Какая тебе забота — одного похоронят или со мной за компанию? Вместе веселей. — Макаров снова поднажал на ручонку. Не рассчитал, раздался хруст, и Мишка завопил. — Потише, людей переполошишь.
— Морда тебя заказал. Понятно? Что, тоже выпить захотелось?
Макаров прислонился к стенке лифта и задумался. Такого он точно не ожидал. Совсем не ожидал. На полу дергался Витебский, а он вспоминал события последних дней. И ведь что-то крутилось в башке. Ей-ей, крутилось! С какой стати телохранитель наклонился к «бардачку» за секунду до выстрелов шнурки на туфлях завязывать? А может, после? Нет, точно до пальбы пригнулся. И потом странные слова: «Чуть, сука, меня не угрохала». Неужели прав жалко скулящий на полу Мишка и приговор ему тоже подписан?
— Будем считать, что твоя правда. О беседе, сам понимаешь, не резон корешам докладывать. Захотят перед начальством выслужиться, тебя первым замочат. А мне, похоже, спешить надо, так что уж не взыщи, сначала меня на первый этаж подбрось, а на банкет самостоятельно добирайся…
Макаров шагал по улицам и ничего не замечал вокруг. А надо бы — потому что за ним неотступно следовал еще один человек, осторожно прижимаясь на каждом шагу к домам. «Ну, сука, погоди! — ругался в душе Макаров. — Думаешь, в погонах, так на тебя и управы не найдем. Ништяк, разберемся!»
10
— А, Саша-Александр, — обрадовался экс-телохранитель вице-губернатора Игорь Торопов по кличке Морда, пропуская гостя в прихожую. После евроремонта стандартная трехкомнатная квартира напоминала апартаменты мультимиллионера, как их представлял себе Макаров. В ванной голубел заморской плиткой бассейн, наполненный бирюзовой водой. «Должно быть, морская», — подумал Александр, и ему стало совсем не по себе. Он не планировал вести разговор в такой размягчающей и усыпляющей роскоши. Анфилада комнат с картинами в золоченых рамах на стенах, не иначе как оригиналы, тяжелые хрустальные люстры, новенькая, будто лишь вчера из магазина, итальянская мебель. Да, начальство службы безопасности ни в чем себе не отказывало, и, чтобы продлить такое положение дел, убрать двух-трех простых смертных — это не было им большой головной болью. Но Сашке отнюдь не улыбалась перспектива стать одним из них.
— А еще, Саша-Александр, говорят, что от трудов праведных не наживешь палат каменных. Еще как наживешь! Просто экономика должна быть экономной, — рассмеялся хозяин квартиры. — Лет пять мечтал о настоящем ремонте и вот наконец скопил необходимый рубль. Даже на мебель хватило. Понятное дело, и супруга лепту внесла, она у меня в «Пароходстве» управлением перевозок командует. Денежки вполне приличные. Как говорится, курочка по зернышку. Сейчас расслабляются на Канарах с дочкой, так что я, вроде тебя, холостякую…
Морда снова рассмеялся, но смех прозвучал натянуто, чувствовал, что гость не любоваться качеством ремонта начальственных апартаментов заявился.
— О денежках я и пришел поговорить, дорогой хранитель тел Игорь Николаевич… Почем за каждое тело брали?
— Пошутить решил, дело хорошее. Только время выбрал неудачное, баиньки пора нормальным людям. — Теперь в словах Игоря Николаевича Торопова переливалась целая гамма чувств — тревога, испуг, раздражение, угроза. Только радости в этой гамме явно не присутствовало.