— Алек?
Голова Алека поднялась, и он с презрением взглянул на деда багровыми глазами. Он огрызнулся, показав клыки. Бакр не обратил на это внимания. Нрав Алека уже был легендой, но он его не боялся. Он знал, что скрывается за гневом, — страх: печальный молодой человек боялся вновь полюбить. Бакр заплатил проститутке три шиллинга и велел ей забыть об увиденном. Он утянул своего внука в доки.
Алек вырвался из мертвой хватки деда.
— Эту одержимость необходимо остановить. Я знаю, ты любил ее. Мы все любили, но ее нет с нами. Все, что тебе нужно сделать, сынок, это найти ее.
Алек поправил воротник сюртука и надел цилиндр.
— И когда я это сделаю, Раду будет возвращен. Скажи мне, дедушка, а ты бы захотел так жить?
Молчание Бакра все сказало за него.
Он молчал более столетия, в результате чего Алек не раз переживал чувства вины и страха в своих воспоминаниях. Даже смерть деда не смогла вытеснить это особое воспоминание из его памяти.
Алек резко вырвался из своих воспоминаний от стука в дверь. Он вздохнул, заглушив поток ругательств вздохом. Коротко бросив: «Подождите», он натянул бумазейное белье. Открыв дверь, он увидел стоящего за ней Горацио.
— Откуда ты узнал, где меня найти?
— Луиза сказала, где ты, — произнес он, улыбаясь. Его гренадерские усы вызывали у Алека улыбку всякий раз, когда он его видел.
— Она в порядке? Ей нужна моя помощь? — Иногда он забывался. Луизе не нужна его помощь. Она уже не была маленькой «сестренкой», которую он много лет назад нашел в лесу. — Прошу прощения, Горацио.
Его лощеное лицо расплылось в улыбке.
— Все нормально. У меня для тебя новости.
Алек ждал. Он смотрел, как Горацио снимает перчатки и шляпу и расстегивает жакет. У него была невыносимая привычка, как можно дольше мучить неведением и оттягивать момент истины. В прошлом Алек находил это забавным, но сейчас это его раздражало. Какие новости он собирался ему рассказать, что они не могли подождать до его возвращения?
— Я нашел твою подругу сердца, — сказал Горацио.
— Ты что?..
— Я нашел твою подругу сердца. Она живет в Бруклине, в штате Нью-Йорк, около Проспект-парка [5].
Алек вцепился в спинку стула мертвой хваткой.
— Я не искал ее. А как ты узнал?
— Мне рассказала Луиза. Ей ненавистно видеть тебя таким унылым. — Он одарил Алека улыбочкой а-ля «я-славный-мальчуган». — А когда Луиза грустит, мы не занимаемся сексом. Поэтому, понимаешь ли, я был вынужден помочь. — С его лица исчезло легкомысленное выражение. — Ну, а если серьезно: я сожалею о твоем дедушке. Я любил его, и он любил Луизу.
— Спасибо, Горацио. — Алек все еще был растерян и был не в состоянии осознать всю значимость новости. — Но как же ты ее нашел?
— Случайно. Она работает в офисе окружного прокурора Манхэттена, что-то связанное с пострадавшими женщинами. Я копнул глубже и выяснил побольше информации о ней. У меня даже есть фотография.
Стул, за который он держался словно за спасительный круг, громко треснул. Горацио подскочил. Алек ошеломленно опустил глаза — дерево, разлетевшись на куски, усеяло обломками стол, стоящий рядом со стулом, и пол. Должен ли я ухватиться за шанс увидеть ее, или мне следует оставить ее в покое?
Он не мог думать. Его мозг просто перестал перерабатывать информацию. Алек слышал свое сердце, бьющееся с глухим шумом, как у участника забега. Та немногая кровь, что у него была, шумела в ушах.
— Алек?
Он посмотрел на Горацио сквозь дымку путаницы, отрицания и тоски. Затем его рассудок прояснился, и он обрел дар речи.
— Как? Когда?
— У нас был общий клиент. Я наводил справки о муже ее клиентки, так скажем, о его интрижках. Я выяснил, кто является судейским защитником моего клиента, и мне стало любопытно, как только я узнал дату ее рождения.
— Пятнадцатое января, — выдохнул Алек.
— Да, это же день рождения Констанс, верно? Я разыскал ее медицинскую карту. Если она об этом когда-нибудь узнает, она будет в ярости.
При всем уважении к детективным способностям Горацио все, что он сказал до сих пор, ничего не значило. Существовало довольно много людей, родившихся в тот же день, что и она. Тем не менее, ему пришлось продолжить. Алек сделал глубокий вдох.
— Ты узнал ее группу крови?
— Дай-ка взглянуть. — Он достал небольшую пачку аккуратно сложенных бумаг и переворошил ее. — Ее группа крови…
— Первая! — закончил за него Алек.
— Верно, — Горацио растерянно посмотрел на Алека. — Почему это имеет значение?
— Первая группа крови не изменяется при реинкарнации.
— Некоторое время тому назад она встречалась с психиатром.
— Зачем?
— Все, что рассказал мне психиатр, — она одержима Шотландией. Ее преследуют сновидения о человеке в черном плаще верхом на коне. Вот такое странное дерьмо.
Алека пробрал лихорадочный озноб с той же стремительностью, с какой лошади несутся из конюшни.
— Господь милосердный!
— Ты хочешь взглянуть на ее фотографию?
Алек нерешительно поднял ладонь. Все происходит слишком быстро для него.
— Подожди. Ты ничего больше не хочешь рассказать мне, Горацио?
Казалось, он удивился этому.
— Ее фамилия — Уильямс.
Шотландская фамилия, если Алек все правильно расслышал.
— Ее зовут Таня. У нее было трудное детство.
— А разве у всех нас было иначе? Неадекватность — мое второе имя. Что заставило тебя обратить на нее внимание? — Раскопать все это лишь потому, что Горацио было любопытно? Алек подумал, что для этого должна быть более веская причина, чем простое любопытство.
— Алек, по большей части, мне не давала покоя моя интуиция. Могу лишь сказать, что меня вела к ней некая неведомая сила. И Луиза, будучи проницательным оборотнем, заставила меня сесть в самолет и прилететь сюда, к тебе.
Алек посмотрел на него с сочувствием. Женщины заставляют вас совершать ради любви обременительные поступки.
— Тебе как следует досталось, друг мой.
— Эй, она бы оторвала мне хвост, если бы я не приехал и не предоставил тебе эту информацию. Ты знаешь, что из себя представляют альфа-самки.
Алек рассеянно кивнул. Ему был знаком лишь один женский нрав. Он всегда будет помнить ее постоянно изменчивые приливы настроения, которые делали ее неотразимой и неоднозначной женщиной. Мужчина задумчиво покачал головой.
— Три столетия старательно избегать ее, чтобы сейчас ты появился здесь и рассказал мне, что она жива и живет по ту сторону Ист-Ривер[6] от меня. Что это, вселенская шутка?
— У меня вопрос личного характера. Двинь мне в морду, если это слишком личное.
Алек знал, что за этим последует, но не мог показаться неблагодарным. Горацио направил его к свету в темном туннеле.
— Спрашивай. Ты ведь нашел ее.
— Почему все это время ты отказывался искать ее?
— Она умерла у меня на руках, прежде чем я смог помочь ей. Затем я впал в ярость и почти обезглавил своего дядю. Я был… Я обезумел на некоторое время после случившегося.
— Прости. Я не хотел будоражить плохие воспоминания.
— Все нормально, — Алек пренебрежительно отмахнулся от его извинений. — Безусловно, сейчас я должен ее найти. Прости мои манеры, — произнеся это, Алек указал ему на стул напротив него: — Горацио, пожалуйста, садись.
Тот сел, и Алек последовал его примеру. Он уставился на стул, развалившийся в его руках десятью минутами ранее. Похоже, ему придется заменить стул.
— Ты хотел бы взглянуть на ее фотографию? — тихо спросил Горацио.
Алек протянул руку, и Горацио подал ему манильский конверт [7]. Алек стиснул зубы и вскрыл конверт. Сердце дико забилось в груди. Он медленно вытащил фотографию. Сердце остановилось. Внутри все сжалось. Алек не понял, что затаил дыхание. Она оказалась неожиданно очаровательной, а ее глаза содержали в себе намек на грусть. Слезы жгли глаза. Он знал, что ему нужно сделать. Но после того как он ее найдет, он принесет ей жизнь, полную радости или же боли?
5
Проспект Парк (англ. prospect park) — большой общественный парк в Бруклине, штате Нью-Йорк, США. Общая площадь парка составляет 2,1 кв. км.
6
Судоходный пролив в год Нью-Йорке между заливом Аппер-Нью-Йорк и проливом Лонг-Айленд-Саунд, отделяющий нью-йоркские районы Манхэттен и Бронкс от Бруклина и Куинса. Длина 26 км.
7
Манильский конверт — плотный коричневатый конверт, сделанный из «манильской бумаги», первоначально эта бумага изготовлялась из манильской конопли.