Вечный покой всем трём, мужу, жене и „трагедии Ивельева“. Но трагедия тут дело самое последнее, а главное то, что автор не шутя грозится сделать этою трагедией драматическую реформу, которой следствия могут быть хуже следствий реформы Английского парламента. Для этой цели —
1. Трагедия написана четырёхстопным хореем, без рифм, каким Радищев написал „Бову Королевича“, а Сумароков и Херасков писали анакреонтические оды.
2. Пока автор писал „Владимира Влонского, трагедию Ивельева“, успели явиться в свет „Горе от ума“, „Ревизор“ и „Урок матушкам“[665]. Открылось давно известное дело — столкновение гениев. Автор принуждён был после этого, в огромном предисловии, клясться, что он и не думал заимствовать у Грибоедова, Гоголя и „Урока матушкам“, хотя в его трагедии найдётся похожее на то, на другое и на третье. „Мог ли я заимствовать из „Ревизора“, говорит автор, когда моя трагедия отценсурована 17-го февраля, а „Ревизор“ ценсурован 17-го марта прошлого 1836 года!“ Это правда; да дело не в том, а в реформе, и потому —