– …Правда?
– Что именно?
– Ты правда не собираешься причинить вред Кадзуки-сану?
…Потому-то она и задала этот вопрос.
По сути, она ищет повода сотрудничать со мной. Она просит, чтобы я ее подтолкнул.
– Я не причиню ему вреда… пожалуй, так я могу сказать. Однако я разлучу его и Отонаси, а это значит, что он будет страдать.
– П… понятно.
Скорее всего, в глубине души она уже решилась его предать.
Она подавит свои эмоции и будет подчиняться мне. Даже если ее будет грызть раскаяние от предательства, она будет верить, что делает все это ради него самого.
Какая красивая любовь.
…Ну-ну.
В с е, ч т о я е й с к о р м и л, – ч и с т а я л о ж ь.
Я ждал, что ты придешь.Это первая ложь.
Я не ожидал появления именно Янаги, и я вообще не думал, что Кадзу может послать сюда кого-то, пока она реально не появилась.
Я понял, что к чему, только благодаря тому, что появление Янаги выглядело подозрительно. Чтобы из всех 998 моих [рабов] именно Янаги пришла первой – слишком большое совпадение, чтобы быть совпадением.
Естественный вывод – ее появление организовал Кадзу.
Ну, может, моя ложь и была по большей части блефом, но она не позволит Янаги забивать себе голову опасными идеями и раздумывать, на чьей стороне ей следует быть.
То, что Кадзу не будет мне противостоять, когда исчезнет Отонаси, – тоже ложь.
Кадзу противостоит самому существованию «шкатулок». Он сражается со мной просто потому, что я «владелец». Такова его натура.
И, наконец, ложь – что он будет счастлив, если его разлучить с Отонаси.
Я действительно считаю, что Отонаси – это как рак, растущий в Кадзуки; это не ложь. Но удалить нечто, что вросло в его тело так глубоко, просто невозможно. Они провели вместе целую человеческую жизнь, и теперь их связь неразрывна. Насильно вырвать то, что вросло в каждый уголок его тела, так же невозможно, как удалить раковую опухоль, давшую метастазы повсюду, и не убить при этом пациента. По этой же причине, кстати, я перестал пытаться свести Кадзу и Кири.
Предположим, Отонаси рассталась с Кадзу. Даже если так – он никогда ее не забудет. Возможно, он даже станет еще более одержим ею, когда ее не станет рядом.
Крепкие связи могут быть и проклятием. Они никогда его не выпустят.
Поэтому у меня нет намерений свести вместе Кадзу и Янаги.
Все это ложь.
Помогая мне, Янаги заработает лишь его ненависть.
Но раскусить мою ложь не так-то просто.
Людям свойственно видеть то, что они хотят видеть. Янаги в этом смысле особенно уязвима. Она хочет верить, что может сделать Кадзу счастливым и заставить его полюбить ее.
Поэтому она делает тот выбор, который делает.
– Что от меня нужно?
Юри Янаги выбирает – предательство.
– И что я могу сделать?
Ее лицо искажено от унижения.
Подавляя свои чувства и терпя угрызения совести, Юри Янаги предлагает помочь мне обмануть Кадзуки Хосино – несмотря на то, что она меня ненавидит.
Не осознавая даже, что этим лишь разобьет ему жизнь.
…Ха-ха-ха, какая же ты доверчивая бедняжка. Когда все кончится, я дам тебе конфетку!
Скрывая веселье, я говорю:
– Совсем скоро Отонаси придет сюда. Как только это случится, ты, как обычно, воспользуешься своим хорошо подвешенным язычком и будешь занимать ее разговором. Так ты мне поможешь.
– …Как ты ее сюда засунешь?
– Скоро онапереправит Отонаси сюда.
– «Она»?
Я произношу имя единственного, кроме меня, человека, обладающего той же силой, что и я.
– Ироха Синдо.
◊◊◊ Кадзуки Хосино – 11 сентября, пятница, 20.28 ◊◊◊
Мне позвонила Ироха-сан.
«Мне не хочется это произносить, потому что я буду смахивать на стереотипного злодея, но, черт, так будет гораздо понятнее. Эээ… я похитила Марию Отонаси, поэтому, если хочешь получить ее обратно, делай то, что я скажу».
«Зачем?» – шепчу я самому себе, направляясь к железнодорожному мосту, который она указала. Я иду один – опять-таки, в соответствии с ее требованиями.
Зачем Ирохе-сан похищать Марию?..
Я тут же позвонил Марии – на случай, если Ироха-сан просто блефовала.
…Но Мария не ответила.
Да, я знаю – это вовсе не доказывает, что ее действительно похитили. Может, Мария просто пропустила входящий вызов.
Но, поскольку я не могу связаться с Марией, я обязан предположить худшее и отправиться к железнодорожному мосту, как мне велено, – даже если это ловушка.
«Почему?» – потому что я в любой ситуации попытаюсь спасти Марию.
И, конечно, Ироха-сан, выдвигая свои требования, учла это.
– …Пф!
Это больно!
Я уже знаю, что она [раб] «Тени греха и возмездия», но мне трудно представить, чтобы Ироха-сан покорилась Дайе.
И потом – как вообще она смогла похитить Марию?
В смысле – Юри-сан ведь сказала, что, если от человека требуются действия, идущие вразрез с его моральными ценностями, ему надо специально [приказать] их совершить.
У Дайи довольно скудная информация о том, что происходит вне кинотеатра, и едва ли он мог отдать подробный [приказ] типа «похить Марию Отонаси и угрозами замани Кадзу под железнодорожный мост». И даже если он отдал такой [приказ], Ироха-сан – плохой кандидат на его исполнение, потому что у нее сильная воля и острый ум. Гораздо лучшим выбором был бы кто-то из его фанатиков – те выполнили бы любой [приказ] Дайи, не задумываясь и не колеблясь. А в случае Ирохи-сан он рискует, что она найдет какую-то щель в его [приказе] и выкинет что-то, что нарушит его планы.
Отсюда мой вывод: Ироха-сан сама решила похитить Марию.
На бегу я задираю рукав и гляжу на часы. 20.27. Вот-вот начнется третий фильм, «Повтор, сброс, сброс». 3 часа 33 минуты до конца дня.
День, который я считал коротким, теперь кажется бесконечным.
Я пришел туда, куда мне было велено.
Тоннель под железнодорожной эстакадой – здесь ее пересекает речка. Вдали от центра города. Граффити на стенах ясно показывают, что здесь собирается всякая шваль. Уличные фонари слишком далеко, чтобы давать более-менее приличное освещение. Лишь фонарь, принесенный Ирохой-сан, освещает правую половину ее лица.
Я подхожу к ней, ступая по нестриженной траве. В сумраке никого не видно, но я чувствую, что поблизости есть еще несколько человек. Возможно, они не очень-то пытаются спрятаться от меня. Скорее, они хотят, чтобы их полускрытое присутствие заставило меня нервничать.
Ироха-сан сидит возле разрисованной стены…
– Гав, гав! Уууу!..
…на голом мужчине, стоящем на четвереньках.
– Знаю, знаю, мой мальчик. Кадзуки-кун пришел, да?
Толстый человек-стул л а е т, к а к с о б а к а.
– …Угг.
Меня охватывает неописуемое отвращение. С тела человека повсюду свисают жировые складки; это раздражает еще больше.
Я не хочу смотреть на него, но и отводить взгляд не хочу тоже. Сама мысль, что онможет заставить меняотвернуться, невыносима. Это тыисчезни с глаз моих! Не хочу иметь ничего общего с этим мерзким извращенцем!
…Вдруг что-то щелкает у меня в голове, и я успокаиваюсь.
– Такое…
Да, такое я уже видел раньше.
Не думал, что в реальности это выглядит так мерзко, но по телеку слышал.
– «Люди-собаки», – пробормотал я – и тут до меня дошло. – Значит, «люди-собаки» тоже появились из-за Дайи…
– Точно! О, но этого сделала я, не Омине-кун.
– Что ты имеешь в виду? …И кстати, как ты смогла это сделать, Ироха-сан?