Экскортница широко зевнула, потянулась всем телом, при этом не снимая моей руки с бедер.
- Сильно косячил? – спросила она.
- Не хило, - ответил я.
- Так у тебя карма плохая. Сказала, и повернувшись лицом от меня на бок, прижалась ко мне выпяченным задом.
- Причинно-следственная связь, - продолжала она. Ничего в жизни просто так не бывает. Всё надо заработать… Нууу… или купить.
После этих слов она сладострастно заерзала бедрами.
- За все в жизни платить надо. Вот ты мне заплатил, на меня - в аренду, - и глупо хихикав, сильнее задвигала ягодицами. Я нежно, но развернул ее лицом и прижал к себе.
- Лечи карму, - продолжала она.
- Это как же?
- Нууу… не знаю, поступки хорошие совершай. Макулатуру сдай… Бабку через улицу переведи… Ребенку ням-нямку купи… или мороженку…
- Сейчас я тебе дам мороженку… - Марина, опять захихикала и игриво дрыгая ногами, попыталась отбиться от меня уползая на другую сторону кровати.
Дальше в номере гостиницы, раздавались только ох и ахи, скрип постели и другие характерные звуки.
Через некоторое время, лежа на животе и тяжело дыша, пыталась одной рукой убрать мой пот и прилипшие волосы, хрипло продолжала: «Нет ну если серьезно все так у тебя, к священнику сходи, к нашему, или к этим… которые в сафари одеты».
- В сари, - поправил я, лежа так же на животе, но поперек кровати.
- Ну, или к врачу-какому… по мозгам…
Хмыкнула и продолжала:
- Хотя, трепло они все…
- Кто?
- Да все…
Я помолчал немного, затем за ноги подтянул ее к себе. Улегся ей на влажную спину, рукой собрал ей растрепанные волосы на голове в хвост, осторожно, но сильно подтянул ее голову к своему лицу. Девушка протяжно застонала.
- А ты в карму веришь? Она у тебя какая, плохая? И чем всё кончится? Для тебя или меня? – спросил я.
Та, не открывая глаз, прошептала одними губами: «Все мы рано или поздно за все ответим. Сполна. И как ты сказал, это будет всегда - вдруг».
Заснули мы только под утро, как супруги после продолжительной совместной жизни, каждый на своей половине большой кровати.
Затем, под обед пробуждение с трещащей головой. Торопливый и быстрый секс. Совместное принятие душа и мое неловкое одевание.
Удивительно, если кто замечал, как женщины после траханья уверенно себя чувствуют. Скромняжка, пытающаяся робко отбиться от назойливых мужских ласк, пускающая слезу, после со стоном произнесенного «неенаадааа…».
Потом традиционный «вальс-бостон», «ты у меня второй, а первый раз изнасиловали».
И мужчина, или совсем еще молодой парень, с бушующим гормоном в крови, наутро с гудящей от выпитого в ночном клубе пойла, пытается вспомнить имя ненаглядной пасии, понять, как это его так вообще угораздило?
Не разбудил ли он родителей в соседней комнате, или куда делись соседи в общаге и как они прошел мимо бдительного вахтера? Смущенно натягивает семейные труселя, вертит головой, сгоняя вчерашний хмель, старается не смотреть в глаза своей прЫнцессе и думает, как бы ее скорее сбагрить из квартиры, и на сколько он вчера попал по деньгам. Та, хозяйской походкой, ничуть не смущаясь ходит по комнате. Встав в раскоряку, надевает стринги, бюстик, и ни малейшего смущения от вчерашней застенчивости. Словно чувствует себя так, буд-то мужчина ей уже обязан, он ее целиком, по праву, и она оказала ему неоценимую услугу.
Вот, что несколько грамм спермы с женским организмом делают.
Приведя в порядок марафет на лице, Марина, кивнув мне головой, дала кивком головы сигнал к отбытию из номера.
Голова трещала и с похмелья и от отсутствия живчика. Пластиковая посуда, с лекарством с непроизносимым немецким названием была давно пуста.
Держа меня под руку, мы спустились вниз по большим и неудобным ступенькам. Напротив входа-выхода из гостиницы, через дорогу с трамвайными путями, находился старенький и потрепанный временем ларек с названием «ШАУРМА». Мы с Мариной, встали напротив друг друга. Всегда неловко прощаться. Поглядели друг на друга, глупо улыбнулись. Та, махнув рукой на ларек, сказала:
- Я там шавуху иногда с кофе беру. Будешь? Я угощаю! – и рассмеялась. Мне нравился ее смех. Не злобливый, наигранный и нарочито громкий как у других представительниц ее ремесла.
- Там продавец прикольный такой…, - и улыбнулась одними губами, не показывая белых зубов.
- Нет уж, спасибо. Хрен знает, из чего они ее делают…