– Мистер Андервуд?
– Да, чего вы хотите? – рявкнул тот в ответ.
– Поговорить с вами о вашей дочери и мистере Мортимере.
– О Мортимере? Этом негодяе? – взревел он. – Да он разрушил нашу семью!
– Вы должны понимать, он подозревается в убийстве вашей дочери… Любая информация, которой вы могли бы с нами поделиться, была бы крайне полезной, – произнес Холмс.
– Тогда я могу уверить вас, что убийца – он.
– Почему вы в этом так уверены?
– Он убивает все, к чему прикасается.
– Что вы имеете в виду? – уточнил Холмс.
Мужчина опустил голову:
– Они должны были скоро пожениться, и это был бы порочный союз. Этот человек обесчестил мою дочь!
– Она была беременна? – спросил Холмс.
Старший Андервуд молча сверлил Холмса и Уотсона взглядом, а его сын не мог усидеть на своем месте.
– Да, – наконец раздался голос Джеймса Андервуда.
– Сын! – сверкнул глазами Эверет.
– Они и так узнают! – крикнул ему Джеймс.
– Нам ничего не надо узнавать, я и так это знал. Это было видно, еще когда я осматривал ее тело, и то, как это сказал ваш отец, наводит меня на мысль, что и он об этом знал, но не одобрял, – высказался Холмс.
В глазах Андервуда горело адское пламя, но он взял себя в руки и умерил свой тон.
– Да, это так. Моя Дезире ждала ребенка. И только поэтому они собирались пожениться. Я сказал ей, что буду счастлив отослать ее, чтобы она спокойно избавилась от ребенка, а всем сообщу, что она уехала на длительный отдых. Какое-то время она размышляла над моим предложением, но этот негодяй заставил ее передумать. Потом, как я понимаю, он одумался, только вместо того, чтобы отпустить, он ее отравил.
– Мистер Андервуд, вы знаете парфюмера мистера Уитекера с Брик-лейн? – спросил Холмс.
– Нет, в жизни не слышал об этом человеке. Что у меня общего с парфюмерами?
– Интересно, – протянул Холмс. – А как вы тогда объясните вот это? – Он положил перед Андервудом их совместную с Уитекером фотографию.
Но не успел тот сказать и слова, как откуда-то из глубины квартиры послышался шум.
В комнату вбежал мужчина:
– Они напали на след, Эверет, я уезжаю из города.
– О, мистер Уитекер, как мило с вашей стороны присоединиться к нам, – приветствовал его Холмс.
Потрясенный парфюмер совсем не ожидал увидеть перед собой только что побывавших у него людей.
– Уотсон, хватайте этого человека!
Доктор бросился вперед и схватил Уитекера.
– Что происходит? – заволновался Джеймс Андервуд.
– С прискорбием извещаю, что убийца вашей сестры – ваш отец.
– Вы бы сделали то же самое, если бы ваша дочь выходила замуж за мерзавца, подобного Мортимеру! Его богатенькое семейство привыкло покупать все и вся. Ему были нужны только ее деньги, а я этого не потерплю! Я отобрал то, что ему было нужно в первую очередь, – ее деньги!
– В этом вы ошибаетесь, мистер Андервуд. Деньги здесь были абсолютно ни при чем, – возразил Холмс.
– Как вы передали ей духи? – спросил Уотсон.
– Кажется, это сделал я, – отозвался Джеймс Андервуд. – В прошлые выходные Дезире праздновала помолвку, и я знал, что мистер Мортимер планировал подарить ей духи. Я спросил отца, где находится магазин мистера Уитекера, и посоветовал Сэму идти туда.
– А вы проследили за мистером Мортимером и уговорили мистера Уитекера, чтобы он продал ему флакон с жидким цианидом, взамен пообещав поделиться страховкой дочери? – подвел итог Холмс, глядя на старшего Андервуда. Он вытащил из кармана пару наручников. Джеймс взял отца под руку, а Уотсон подтолкнул парфюмера к Холмсу.
Вызвали Лестрейда, и Андервуда и Уитекера арестовали. Затем их судили и посадили в тюрьму за убийство бедняжки Дезире.
Джеймс съехал с квартиры, где они жили с отцом, продал все его вещи и никогда его не вспоминал.
Мистер Мортимер, узнав, что Дезире пала жертвой отцовской одержимости, замкнулся в себе и перестал бывать в обществе, – горе сломило его. Больше о нем не слышали.
Катерина Матильда Луиза Хоффнер
Последний спокойный разговор
Постой со мной здесь, на террасе, потому что это может быть последний наш спокойный разговор.
Холмс мягко взял меня за рукав и повел на маленькую террасу, располагавшуюся позади прекрасного дома, которому пришлось повидать немало зла. Мы уехали от фон Борка связанными, сидя в машине спиной вперед. Холмс прикурил нам обоим сигареты с видом человека, пишущего последнюю главу в деле всей своей жизни.
– Что вы имеете в виду? – спросил я нарочито бодрым тоном. Это было непросто, потому что в какой-то момент вечер внезапно стал холодным и неуютным, а лунный свет напомнил о давно ушедших днях и навеял мысли о неясном будущем.