А снаряды шли один за другим, без всякой пристрелки, по уже рассчитанным траекториям, ориентированные только на те неяркие вспышки, что возникали, когда очередную приближающуюся мину сбивали зенитные орудия или же она взрывалась сама, добираясь до бронирования корабля.
- Доложить о повреждениях! – скомандовал капитан, цепляясь за перила, чтобы не упасть. После первых серьезных повреждений часть корабельных систем отключилась, в том числе и основное освещение на мостике, и теперь свет шел лишь от многочисленных мониторов связистов и операторов. На некоторых сейчас даже ничего не было, кроме сплошных помех, поскольку отключились датчики, на других же все выводились данные, позволявшие хотя бы примерно оценить масштабы повреждений.
В некотором смысле кораблю еще повезло, взрыв не задел жизненно важные системы, и еще мог двигаться и даже отстреливаться, хотя, конечно, полноценной боевой единицей уже не был. Большая часть жилых отсеков уничтожена, почти треть внутренних помещений блокирована из-за возникших там пожаров или разгерметизации, нарушены системы охлаждения и подачи боеприпасов к башням основного калибра в носовой части корабля. Внешнее бронирование повреждено больше, чем на шестьдесят процентов, а в инфракрасном спектре можно увидеть растянувшийся на несколько километров столб раскаленного воздуха и дыма, идущего из разрушенных секций, охваченных огнем. Аварийные команды и матросы пытались произвести хоть какой-то ремонт, но серьезно изменить ситуацию не могли, тем более, мины продолжали атаковать корабль.
- Подняться выше и выйти из пояса обломков! – приказал капитан, понимая, что в ином случае корабль обречен, - всю энергию на щиты, отключайте призрачную защиту, нас все равно отлично видно! Мы выходим из боя! Навоевались… - последнее уже было сказано больше для себя, так тихо, чтобы никто другой не мог расслышать. Катусиро злился на себя, разочарованный тем, что так легко попался в ловушку, и теперь только остается надеяться, что успеет вывести корабль из боя и не даст пропасть ему вместе со всем экипажем и им самим в том числе.
Три минуты спустя, как корабль пытался выполнить приказ капитана, снаряд с массреактивным ускорением прямым попаданием превратил в сплошную мешанину обломков и развалин всю нижнюю корабельную надстройку и вторую кормовую башню, серьезно повредив и часть основного корпуса. От удара корабль начал медленно вращаться, системы стабилизации оказались слишком серьезно повреждены, чтобы восстановить центр тяжести. За прошедшие две с половиной минуты корабельные системы зафиксировали еще два снаряда, прошедшие мимо, один несколько выше основной корабельной пристройки, сбив лишь антенну центральной пагоды, второй чуть за кормой, с ошибкой в наведении меньше двухсот метров, что значило практически впритирку.
- Мы на прицеле! – сообразил капитан и сразу же дернулся к рулевому, - Уводи нас с этого курса! Быстрее! Мы еще можем успеть… - новое попадание, потрясшее весь корабль от носа до кормы, а затем, буквально несколько мгновений спустя, что успело отсчитать сознание Катусиро, последовал мощный взрыв, прошедший по всему кораблю. Ревущее голубое пламя взорвавшегося плазменного реактора за доли секунды залило коридоры, за доли секунды превращая живых людей в пепел.
Корпус корабля дрогнул, а затем развалился на две части, высвобождая энергию взрыва основного реактора, пробитого насквозь прямым попаданием, выбрасывая в воздух обломки брони и внутренних перекрытий весом с тяжелый танк. Сила взрыва вывернула одну из кормовых башен со своего места, и секунду спустя в ней детонировал имевшийся там собственный боезапас. Еще через две секунды вся кормовая часть корабля просто исчезла во вспышках взрывов, превратившись в отдельные обломки.
- Общая эвакуация! – объявили динамики за секунды до того, как их смела взрывная волна, раздиравшая корабль на куски. Катусиро даже не думал следовать этому объявлению, веря в то, что капитан обязан погибнуть со своим кораблем. Взрыв накрыл капитанский мостик меньше минуты спустя, буквально испарив всех, кто там находился, превратив все помещение в массу оплавленного металла.
***
- Подтверждаю уничтожение цели, - доложил наводчик тяжелого орудия системы противовоздушной обороны, обычный киборг, совмещенный со всей установкой в единое целое. Возможность говорить ему сохранили для докладов комендору орудия, отвечавшему за выбор целей и расход боеприпасов.
- Отлично, переведите огонь на цель под номером А-три, - сказал комендор, повернувшись в своем кресле и активировав голограммный монитор для выбора новой цели. Получая данные с локаторов дальнего обнаружения и напрямую с разведзондов, он вел наблюдение в режиме реального времени, получая полноценное трехмерное изображение своего участка обстрела. Улыбнувшись, вырезал еще один крестик на пластиковой части панели, отмечая третью сбитую за сегодня цель после того, как группа кораблей-призраков выдала свое присутствие, угодив на полном ходу в минное поле. Батарея из десяти орудий с массускорительным контуром, установленная на дрейфующей верфи, вела огонь прямой наводкой, и комендорам только и оставалось, что выбирать цель и отмечать их успешное уничтожение одной за другой.
За пределами небольшой кабины управления с урчанием в недра ускорительного конура загружался очередной снаряд, трехтонная композитная болванка цилиндрической формы, отлитая с гравировкой грифона с распростертыми крыльями, на боку которой кто-то еще вырезал «Из Тристана с приветом». Само орудие представляло собой полукилометровый длины закрытый канал с разгонными кольцами и рельсовыми направляющими, но основная часть приходилась на казенную часть, с парой облегченных плазменных реакторов. Разгонные катушки уже выли от перенапряжения, когда снаряд встал на нужное место, и по сигналу комендора ушли вниз сдерживающие контуры. В ту же секунду снаряд, подгоняемый силой некогда разработанной одним гением формулы, переводящей материю в энергию, рванулся вперед с постоянным ускорением, где каждый метр, пройденный в стволе, только ускорял его в геометрической прогрессии. К моменту вылета из ствола снаряд потерял почти треть своего веса, но набрал скорость выше сорока километров в секунду, превратившись в пучок сжатой материи, окруженный плазменным полем.
Снова взрыв, снова попадание. Судя по результатам, еще один корабль-призрак, вышедший в начало построения после гибели только что сбитого лидера, получил прямое попадание точно по центру бортовой линии, сразу потеряв не меньше тридцати процентов бронирования с этой стороны, если не считать того, что уже пробито минами. Корабли-призраки по тоннажу можно отнести к легким фрегатам, хоть и имели вооружение на порядок мощнее, но орудия на принципе массускорения предназначались для уничтожения самых больших и тяжелых целей, потому и рвали «призраков» как тонкую бумагу.
Комендор снова усмехнулся, когда в борт новой цели зенитчики загнали один за другим еще три снаряда, прежде чем она внезапно не исчезла во вспышке взрыва главного реактора. Если так будет идти вся остальная битва, то пройдет весьма скучно.
***
- Господин, - доложил связист, подходя к капитанскому возвышению на мостике, - отделение кораблей-призраков попало в минное поле и в настоящий момент уничтожается дальнобойными орудиями, установленными на дрейфующей верфи. Из-за отдаленности данной группы от основных сил, мы не можем оперативно им помочь.
- Отлично, - кивнул Тарваил, даже не обернувшись к связисту, жестом руки отправив его обратно, - Значит, тристанцы снова исходят из своей классической тактики, не новость… - протянул он, вспоминая классические операции тристанских войск, о каких можно прочитать практически в любом учебнике по военной истории. Окопаться со всех сторон, выставить пушки и ждать, пока противник разобьется об их неприступные укрепления, уступая инициативу в плане маневра наступающей стороне. Для подобного защитникам сейчас придется растянуть свои силы и резервы вдоль всей прибрежной линии острова. Так что быстро стянуть резервы в единый кулак в случае необходимости вряд ли получится.