За минимально возможное время транспорт успел доехать до одного из кремниевых мостов, идущих через разлом. В этом месте один из старых городских небоскребов свалился, когда большая часть фундамента осыпалась вниз, и упал прямо поперек протянувшейся через кварталы широкой трещины, чудом не треснув и не развалившись, в дальнейшем оставшись и дальше висеть над пропастью. Вокруг этого здания постепенно и вырос один из мостов. Длинные и толстые наросты кремния, похожие на угловатые лозы, оплетали опоры и прорастали сквозь перекрытия упавшей железобетонной конструкции, соединяясь на верхних уровнях в некое подобие моста, Кривого, местами разветвляющегося, а местами снова стягивающегося и перекручивающегося как растрепанный канат. Одна из таких кремниевых полос была достаточно широка и протяжена, чтобы по ней мог проехать бронированный транспорт. Правда, на этом участке пришлось сбрасывать скорость и двигаться осторожно, постоянно проверяя угол наклона колес и балансировку корпуса, слишком велика опасность при повороте на одном из изгибов соскользнуть в пропасть.
А уже сразу за мостом начиналось давно затвердевшее шлаковое озеро, поглотившее площадь и большую часть окружавших его зданий, сейчас похожих на полузатопленные в реке валуны, и где сейчас развернулся ремонтный блок и оперативная база Тристанского дома. Рядом с развернутыми куполами полевых солдатских палаток на антигравитационных подушках уже висел приземлившийся транспорт Гористаров, с уже приставленным трапом. Посол, получается, сошел на грешную землю поверхности, дожидаясь аудиенции барона.
Бронетранспортер медленно съехал с кремниевого моста на растрескавшееся древнее дорожное покрытие, сразу же попав под прицел трех ракетных турелей, защищавших это направление. На поверхности всегда приходилось быть осторожным и внимательным, особенно когда разбиваешь лагерь на потенциально враждебной территории, у ныне разбитых дикарей все еще хватало сил, чтобы захватить, скажем, одну единицу техники, и на ней попытаться провести в лагерь, к примеру, группу смертников со взрывчаткой. Так что любая машина, не важно, вражеская или союзная единица, сразу бралась на прицел автоматическими системами наведения. Огонь не открывался лишь из-за правильного обмена кодами «свой-чужой», которые каждый раз пилотом должны были вбиваться вручную, но в этот раз исключение было сделано специально для воздушного судна Гористаров. И то, находясь на территории базы, оно продолжало находиться под прицелом нескольких зенитных комплексов, с такого расстояния способных разорвать бронированный корпус на куски всего за пару секунд.
Основой лагеря являлась размещенная в центре мобильная ремонтная установка, способная полностью разобрать и собрать танк класса «Василиск» снова всего за пару часов. На деле этот модуль представлял собой гигантского робота, запрограммированного на ремонт поврежденной техники. Подбитый танк заезжал или подтягивался внутрь раскрытого модуля, где четыре десятка манипуляторов, с разными программируемыми функциями, сразу за него принимались: накладывали новые листы брони взамен поврежденных, меняли сломанное вооружение, ремонтировали двигатели или ходовые части. В общем, все необходимое, чтобы снова вернуть единицу в бой. Сейчас туда с помощью буксира заехал легкий «Маст», повредивший гусеницу где-то в луже с кислотой. Траки окислились и цеплялись за катки, тормозя машину и мешая двигаться, из-за чего их следовало как можно быстрее заменить.
И уже вокруг этой установки разбили оперативный лагерь, расставив большие шатры из полимерного материала, тяжелого и прочного, с укреплявшими их металлическими каркасами. Пол помещений застилали пластиковой основой, при небольшом нагревании становящейся податливой и застывавшей снова в виде толстой корки на земле, достаточно прочной, чтобы изолировать помещение от возможных проблем контакта с поверхностью.
Периметр лагеря сейчас закрывали несколько слоев колючей проволоки под переменным током, и расставленные автоматические лазерные турели, стрелявшие по любым биологическим объектам, показывающимся в зоне поражения и не имевшие определительных чипов солдат Дома. Единственные ворота представляли собой простой шлагбаум, охраняемый двумя боевыми дроидами* класса «Страж» - дорогими и крайне эффективными моделями, несущими огневую мощь целой пехотной роты.
Транспорт, проехав мимо напряженно попискивающих охранников, еще несколько секунд ведущих его лазерами наведения, остановился около командного центра, рядом с установленной полевой радиовышкой. Пилот, облегченно вздохнув остановил машину прямо перед гермодверью, раскрыв внешний люк и отключив двигатель.
- Можете выходить, господин, - добавил он по внутреннему каналу, - мы на месте, располагайтесь…
Эдвард кивнул в знак признательности, посмотрев в безликий зрачок внутренней телекамеры салона, сейчас повернувшейся к нему, и выбрался наружу, разгибая уже успевшую затечь в пассажирском кресле спину, и первым же делом снял шлем, вдохнув безвкусного переработанного воздуха.
В лагере сильно пахло озоном от работающего ремонтного блока, но хотя бы можно было дышать без респиратора, кислородная установка воспроизводила в радиусе сотни метров вокруг себя вполне пригодную для дыхания атмосферу. Правда, она не могла вытянуть кислый и горький запах, почти неосязаемо чувствовавшийся вокруг. Непонятно было даже само его происхождение, но пока это неудобство никому сильно не мешало, никого сильно и не заботили такие мелочи, поверхность доставляла слишком много неприятностей, чтобы еще и тратить время и силы на попытки избежать неприятных, но все же не опасных запахов.
У входа в шатер, охраняемый двумя бойцами Тристанского дома, сейчас стояло и несколько гористарских солдат, бросавших по сторонам затравленные взгляды. Их снаряжение не сильно отличалось от тристанского, но было уж больно сильно украшено различными плюмажами и вышивкой, напоминая парадное одеяние, сверкавшее красными и золотыми цветами, основными геральдическими цветами герба Гористара. Скорее всего, это действительно парадное снаряжение, не боевое, что еще раз подчеркивало мирные намерения посла этого Дома.
Там же и стоял сир Дариер, полевой командир всей карательной операции, в уставных взаимоотношениях с которым у Эдварда сложилась весьма странная и забавная ситуация. Полковник рангом был намного ниже Эдварда, являясь вассалом его вассала, но когда Эдвард находился на командирском мостике «Викинга», то должен был подчиняться приказам Дариера, как непосредственного командующего всей операцией, пусть офицер так и не решился давать тому прямые приказы. Ограничился только тем, что разрешил Эдварду самостоятельно командовать в оперативном режиме, только с оглядкой на общий план боя.
- Господин, - Дариер поклонился, - сошел посол Гористаров, сейчас он ждет вас в столовой. Я не знал, куда его определить, чтобы он не смог увидеть ничего лишнего. Я надеюсь, поступил правильно?
- Все хорошо, - согласился Эдвард, - Не знаешь, кто именно прибыл?
- Он не представился по имени, - пожал плечами Дариер, - но, похоже, кто-то из родового семейства. Видимо, действительно что-то важное, если решили рискнуть кем-то из своих родственников. Ведь мы вполне могли сбить транспорт еще на подлете, у нас ведь еще со времен вашего отца нет никакого согласия или договоренности с ними.
- Увеличьте количество постов по периметру, - велел Эдвард, оценив ситуацию, - и предупредите основную поверхностную базу, пусть будут готовы даже к нападению. Они вполне могут пожертвовать одним из своих, а потом застать нас врасплох… Да, и начинайте уже собирать войска. Нам нет смысла охотится за каждым дикарем, поверхность убьет последних и без нашей помощи.
- Как прикажете, господин, - сказал Дариер, - и, кстати, ваш «Викинг» передал данные с разведбота на расшифровку. Неужели действительно весь обоз сумел уйти?
- Мы ориентировались в первую очередь на технику, - сказал Эдвард, почему-то решив, что полковник хочет его обвинить в этой ошибке, - а они бросили все грузовики и платформы. Так что не думаю, что смогли далеко уйти. И из кольца они точно не вырвутся, хоть на машинах, хоть пешком. Когда расшифруете данные, сразу доложите мне, даже если будут занят с послом. Ясно?