– Советник, – говорит Амнардбат. – Чем могу служить?
– Вы можете сказать мне, почему позволили Дзмаре сесть в шаттл, когда уже убедили ее, что она вам абсолютно необходима здесь. Она даже приходила ко мне просить о спасении. Начнем с этого, советник.
У Акнел Амнардбат было лицо, которое легко приобретало выражение невозмутимого и уверенного отвращения, ее кудряшки и красивые высокие скулы были привычны к тому взгляду, которым она теперь смотрела на Ончу.
– Мне все равно, что случится с Дзмаре, пока ее нет здесь, – сказала она. – Пока эта имаго-линия на станции, она калечит все, к чему прикасается. А если ее здесь нет, мне совершенно безразлично. Раз она нужна той тейкскалаанке, пусть забирает.
Декакел не позволила потрясенному выражению появиться на лице. «Эта имаго-линия». Агавн и Дзмаре. «Она калечит все, к чему прикасается». Неудивительно, что Амнардбат препятствовала Махит Дзмаре. Она хотела убить всю линию, которая была всего-то длиной в одну имаго-машину, если не считать Тсагкел Амбак, а Декакел ее и не считает – та не была послом, она была переговорщиком и давно умерла. Скупость Агавна на слова по возвращении на Лсел подтвердила это. Устроить саботаж, а империя пусть разбирается со скорбными останками посла; возможно, империя даже возьмет на себя труд убить ее.
– А если бы она осталась на станции, что бы вы с ней сделали?
– Какая разница пилотам, что «Наследие» делает со своими имаго-линиями? Вы выходите за рамки вашей юрисдикции, советник Ончу.
– Пилотам всегда небезразлично, что делает «Наследие», – парировала Декакел, – поскольку «Наследие» является держателем наших имаго-линий, как и всех остальных… Скажите мне, Акнел, что вы не принимаете односторонних решений в том, что касается необходимости повреждения линии и ее пригодности. Скажите мне правду, и я уйду отсюда и оставлю вас в покое.
– Я – советник «Наследия», – ответила Амнарбдат. – Моя задача сохранить станцию. Что вы ставите под сомнение – сам мандат или мою приверженность этому мандату?
– Вы не ответили «нет».
Амнардбат смотрит на нее и демонстративно, медленно и преднамеренно пожимает плечами.
– Кто-то должен принимать решения, советник. Решения, которые сохранят не только наши жизни и суверенитет, но и нашу самоидентичность. Вот для чего существует «Наследие». Вот что я делаю на своем посту.
– А если Дзмаре вернется? – Декакел не знала, почему задала этот вопрос; она была абсолютно уверена, что Махит Дзмаре погибнет на этой войне вместе с великим множеством тейкскалаанцев.
– Тогда я потребую извлечения этой машины из ее мозга, Декакел, выкину машину в космос, а дальше посмотрю, осталось ли от Дзмаре что-то стоящее и нужно ли оно станции. Если она, конечно, проснется, бедняжка. Часть вины лежит и на мне – если бы я дала ей другое имаго, а не Агавна, то ее ксенофильская одержимость могла бы оптимизироваться.
– Почему же вы тогда не сделали этого?
Амнардбат устало вздыхает.
– Кого-то нужно было принести в жертву империи, а ее способности были удивительно низкими даже для имаго Агавна. Так почему не она? Теперь их обоих можно сбросить за борт, советник.
Декакел с ужасом задает последний вопрос:
– Есть ли какая-то другая имаго-линия, с которой вы поступили подобным образом?
– Вы хотите порекомендовать мне какую-то?
Декакел Ончу надолго запомнит легкость, с которой Акнел Амнардбат ответила ей. Она вдруг поняла с ужасающей отчетливостью, что никогда больше не может верить ни одной имаго-линии, к которой прикасалась эта женщина, потому что нет гарантий, что она в нее не вмешивалась. В это мгновение она ясно увидела, что представляет собой Амнардбат: человека, настолько влюбленного в станцию, что свои этические обязанности она подменила ужасающей яркостью своей любви, ничуть не заботясь о том, что уничтожает во имя ее сохранения.
Глава 11
Предлагается работа в промышленности СИЛИКА-2318А – Вахтовый метод, надбавка за тяжелые условия, ротация через четыре месяца. Требуются стеклоделы, сотрудники производственных линий с управленческим опытом, специалисты по природным ресурсам (в особенности тейкскалаанцы с опытом работы в добывающих отраслях и/или в засушливых местностях), приглашаются граждане империи, готовые переместиться в систему Пелоа минимум на четыре месяца. Доплата за тяжелые условия труда вызвана высокими планетарными температурами, но на Пелоа-2 нет эндемичных хищников или векторов известных болезней. Противопоказания: астма, реактивное расстройство дыхательных путей, чувствительность к высоким температурам, случай солнечного удара в прошлом…