– Он и вправду похож, – сказала она. – Ты не представляешь, как оно все было, в осколочном сетевосприятии в последние дни, Тринадцать Мюон. Если он хочет посмотреть – если министр послал его посмотреть, – я должна доставить это послание адресату, но покажу ему «Осколок».
– Тебе за это отвечать, – ответила Тринадцать Мюон. – Но ты же знаешь, я тебя никогда не останавливаю, иначе мы бы не проводили время так кайфово.
– Сюда, ваше сиятельство, – сказала Три Крокус, и Восемь Антидот пошел за ней и ее подругой-солдатом назад в лабиринт припаркованных кораблей в терминале Настурция.
«Осколок» оказался меньше в размерах, чем Восемь Антидот себе представлял, и находился не внутри большого корабля. Четыре Крокус служила в курьерской почтовой службе, это назначение было каким-то сложным наказанием, а может быть, наградой – этого Восемь Антидот не смог понять из ее разговора с Тринадцать Мюон. Но именно по этой причине она и ее корабль находились прямо в космопорте, а не висели в люльках внутри большого корабля. Корабль, средний крейсер класса Экзальтация, назывался «Одержимый горизонтами», принадлежал Второму легиону и ждал ее для трех прыжков через гиперврата вдали от Жемчужины Мира. Поскольку слухи сюда доходили самые безобразные, Четыре Крокус жаждала поскорее вернуться и одновременно волновалась, как пройдет возвращение.
Но пока ее «Осколок» стоял в терминале Настурция, как кусочек стекла на ладони, готовый к тому, что его подхватит одна из небесных сеток космопорта и забросит на орбиту. Места в корабле хватало ровно на одного человека, если он не слишком там двигался. Восемь Антидот прикоснулся к корпусу. Металл был прохладным и гладким. Он знал, что маленький корабль может ориентироваться в любых направлениях, на любой оси, а пилот будет оставаться в центре капсулы, невесомый и свободный.
– Подожди с ним, – сказала Четыре Крокус своей подруге Тринадцать Мюон. – Десять минут, не больше. Мне нужно попросить об одной услуге у того, кто дежурит на почте. Это послание по-настоящему важно, а я не знаю, сколько времени его сиятельство хочет наслаждаться зрелищем «Осколка», так что следующий корабль в очереди может доставить карту к гипервратам.
Восемь Антидот порадовался, что Четыре Крокус с такой серьезностью относится к работе. Он хотел бы, в свою очередь, сделать что-нибудь для нее – дать ей рекомендацию. Может быть, ему это удастся, когда он станет императором, если она все еще будет его помнить. Послание – его приказ – должно уйти как можно скорее. Даже если это означало, что он должен провести мучительные десять минут под наблюдением Тринадцать Мюон, которая явно не сталкивалась с детьми с тех пор, как сама перестала быть ребенком, и думала, что все дети интересуются главным образом звездами гандбола или музыкальными звездами, которые давали концерты, собиравшие целые толпы и вызывающие у детей громкие вопли. Восемь Антидот был в равной степени безразличен и к тому и к другому.
В конечном счете, мучительно страдая от ожидания и будучи уверен, что в любой момент кто-нибудь приведет в действие взрывное устройство или придет за ним, чтобы вернуть его во дворец, словно в тюрьму, он спросил, чем занимается Тринадцать Мюон во Втором легионе. Это оказалось облегчением для них обоих. Тринадцать Мюон была инженером и бо́льшую часть своего рабочего времени искала новые улучшенные технологии для ремонта корпусов космических кораблей. Восемь Антидот совершенно ничего не знал о ручных микродвигателях для точной навигации в условиях нулевой гравитации, а это означало, что он может по-настоящему сосредоточиться, не вылезая из кожи вон от нетерпения. Приходилось слушать внимательно, если у него было желание хоть что-то понять из слов Тринадцать Мюон.
Но когда Четыре Крокус наконец вернулась, он резко оборвал собеседницу.
– Мне нужно войти внутрь, – сказал он. – Мне нужно побывать в осколочном сетевосприятии, пилот Четыре Крокус. – А потом, чувствуя, что краснеет от необходимости просить обо всем, он добавил: – Мне нужно, чтобы вы показали мне, как это сделать.
Четыре Крокус посмотрела на Тринадцать Мюон, потом снова на него.
– Вы уверены? – спросила она. – Это гораздо проще, чем вы думаете, но гораздо хуже, чем может казаться.
– Он всего лишь ребенок, Четыре Крокус, даже если он – тот, за кого себя выдает. Ты прилетела в Жемчужину Мира в отпуск и пригласила меня напиться вдрызг из-за того, что, по твоим же словам, случилось с тобой, когда ты в последний раз входила в осколочное сетевосприятие, а теперь собираешься подвергнуть тому же испытанию этого парнишку? – спросила Тринадцать Мюон. У Восемь Антидота совсем, абсолютно не было времени выслушивать какие-то рассуждения взрослых о том, хорошо ли это будет для него или нет. Или о чем там они спорили? Он толком не понял, да и не хотел понимать.