Все разом повернулись к говорившей – это была Сами Фитадапу.
Клан Фитадапу с острова Руи славился своими китобоями. Дядя Сами был капитаном китобойного судна, и в детстве она вдоль и поперек исходила с ним все прибрежные воды, охотясь на купологоловых и гребнистых китов. Наблюдения за этими величественными и разумными существами отвратили Сами от их убийства и подтолкнули к изучению их повадок. В частности, на Дворцовой экзаменации она, в отличие от большинства испытуемых, представила доклад на нестандартную тему, в котором доказывала, что у китообразных распространено акушерство.
Попав в число фироа (сотни лучших выпускников по итогам Великой экзаменации в Пане), она ходатайствовала перед высочайшим престолом о принятии новых правил охоты на китов. Согласно этим правилам, охотники теперь не убивали жертву, а изматывали ее долгой погоней до тех пор, пока беднягу не вытошнит живым янтарем – так называлась мягкая вязкая субстанция, выделяемая железами купологолового кита. Она ценилась очень высоко и использовалась как компонент при изготовлении духов, благовоний и лекарств, а также для иных нужд.
Стена Бурь, эта природная граница, игравшая столь важную роль в судьбе людей, китам была нипочем. Обросшие морскими ракушками киты, водившиеся в этих неизведанных водах, совершенно не отличались от тех, что плавали вокруг островов Дара. Никто не обращал на них внимания – кроме Сами.
Сами Фитадапу понадобилось немало времени, чтобы подробно описать свой план, вдохновленный наблюдениями за китами. Ей пришлось даже наглядно проиллюстрировать его с помощью массивной восковой таблички и тонких кистей, символизирующих корабли.
Капитаны и офицеры аж обомлели, пытаясь переварить столь оригинальную идею.
– Таких маневров доселе никто не проделывал, – заметил Нмэджи Гон, капитан «Прогоняющей скорбь». – Даже и не знаю, выдержит ли корабль.
– Наши корабли уникальны, а потому нельзя с уверенностью сказать, на какие маневры они способны, – парировала Сами. – По правде говоря, я обдумывала несколько планов, и этот самый простой из них. Но, если хотите, я могу озвучить действительно новаторскую идею…
– В другой раз, Сами, – перебила ее Тэра. – Давайте сперва обсудим этот план.
– Обсуждай не обсуждай, у нас в любом случае нет времени, чтобы обучить офицеров и матросов таким новшествам, – заявил адмирал Миту Росо.
– Маршал Гин Мадзоти любила повторять, что для подготовки солдат времени никогда не бывает достаточно. Воевать всегда приходится теми силами, какие у тебя есть, а не теми, что тебе хотелось бы иметь, – возразила Тэра. – Плюс нестандартного подхода в том, что льуку тоже не будут ожидать ничего подобного, несмотря на то что, благодаря пленникам из числа участников экспедиции Криты, они прекрасно изучили тактику дара. Вы ведь не утверждаете, адмирал, что план принципиально неосуществим?
– Честно говоря, он меня одновременно восхищает и пугает, – признался Миту Росо. – Я вижу потенциальные плюсы, но наряду с ними есть также и множество неизвестных.
– В этом-то и прелесть, – заключил Таквал. Они с Тэрой мимолетно улыбнулись друг другу. – Не скрою, чем больше я думаю, тем больше мне нравится эта затея!
– Легко вам говорить, – бросил капитан Нмэджи Гон. Когда-то он командовал одним из механических крубенов, сыгравших важную роль в восхождении Куни Гару, уроженца крошечного острова Дасу. – Не вам же придется заставлять этот корабль делать то, для чего он не предназначен.
– А я согласна с принцем. Во время нашего путешествия, капитан, всем придется делать то, о чем мы прежде и не помышляли, – сказала Типо То, командор морских пехотинцев. Прежде чем вызваться добровольцем в экспедицию принцессы Тэры, она долгое время командовала воздушным кораблем. Поскольку во флотилии таковых не было – обслуживать воздушные суда в длительном походе накладно, да и подъемный газ взять неоткуда, – то ей вместе с другими ветеранами воздушных сил пришлось перевестись в пехоту. – Или «Прогоняющая скорбь» не готова к такому вызову?
– О, корабль-то готов, – сквозь зубы процедил капитан Гон. Он мог бы снести личное оскорбление, но говорить плохо о своем судне никому не позволял. – Просто боюсь, что хилые ласточки вроде вас, привыкшие к просторным роскошным каютам имперских воздушных кораблей, не выдержат качки и будут блевать после ужина, обеда и даже завтрака…
– Если вы называете качкой легкий спуск вашего гнилого корыта на несколько ярдов ниже уровня моря, то позвольте заметить, что полет в десять раз…