– Где ты раскопал все эти старинные чудесные чувства? – спросила она. – Ты обязательно должен поговорить с Вертером, ведь у него похожие страдания, хотя он и не щеголяет ими, как некоторые. Он рассказывал тебе о своем «грехопадении»?
– Я не встречал его со времен моего возвращения из 1896-го.
Миледи Шарлотина прервала их, приобняв бедро Миссис Кристии.
– Вертер превзошел сам себя, как и ты, Неистощимая Наложница. Но ты не осуждаешь его?
– О, что ты, право! Джерек, я просто обязана поведать тебе о «преступлении» Вертера. Все началось в тот день, когда я случайно сломала его радугу… – И она принялась рассказывать историю, которая показалась Джереку занимательной не только потому, что действительно являлась таковой, но и потому, что она имела касательство к некоторым размышлениям самого Джерека. Он не раз пытался найти общий язык с Вертером, но каждый раз этот мрачный одиночка начинал обвинять его в легкомыслии и бесчувственности. Поэтому весь разговор сводился к нескольким неуместным вопросам Джерека и постоянным упрекам со стороны Вертера.
Пока Миссис Кристия и Джерек Карнелиан, взявшись за руки, шли вдоль берега, на озере корабли занимали свои позиции.
Солнце сияло над голубой спокойной водой, то там, то тут слышалось чье-то оживленное бормотание, и Джерек почувствовал, как возвращается к нему прежний юмор. Миссис Кристия как раз достигла конца истории.
– Я надеюсь, Вертер оценил по достоинству эту шутку, – спросил Карнелиан.
– Да. Он ведь такой искренний, правда, по-своему.
– Я это знаю! Скажи, он… – Джерек осекся, узнав высокого человека, стоящего у самой воды и поглощенного беседой с Эдгаросердным По, на котором, как обычно, была надета высокая варварская шапчонка.
– Прошу прошения, Кристия. Вы не сочтете невежливым с моей стороны, если я скажу пару слов Лорду Джеггеду?
– О чем ты говоришь? Ты сама изысканность!
– Лорд Джеггед! – закричал Джерек. – Как я рад нашей встрече!
Лорд Канари, облаченный в шелковый камзол малинового цвета, повернулся на крик. Он был по-прежнему красив, но тень усталости стерла улыбку с его удлиненного благородного лица, а седины в висках как будто прибавилось.
– О, Джерек, пряность моей жизни, это ты? Эдгаросердный По как раз записывал мне рецепт своего корабля. Он уверяет, что, вопреки сплетням, тот не растает, по меньшей мере, еще четыре часа. Я полагаю, тебе будет интересно послушать, как нашему другу удалось совершить этот подвиг.
– Приветствую тебя, Эдгаросердный По, – кивнул Джерек толстому и жизнерадостному творцу благоухающего вулкана. – Лорд Джеггед, откровенно говоря, я хотел бы побеседовать с вами…
Но Эдгаросердный По уже удалялся, влекомый под руку щепетильной Кристией.
– …о миссис Андервуд, – закончил фразу Джерек.
– Она вернулась? – Точеное лицо повелителя Канари осталось бесстрастным.
– Вы же знаете, что нет.
Лорд Джеггед чуть-чуть улыбнулся.
– Ты начинаешь приписывать мне способность предугадывать события. Я польщен, но боюсь, что не заслуживаю такой чести.
Встревоженный неуловимыми изменениями, омрачившими их старую дружбу, Джерек склонил голову.
– Простите меня, неунывающий Джеггед. Я полон предчувствий. Я, выражаясь словами древних, «задыхаюсь от возбуждения».
– Возможно, ты подхватил одно из тех древних заболеваний, мое дыхание, которые вызываются словом, попадающим в наш мозг и заставляющим оный атаковать тело…
– Наука эпохи Рассвета скорее ваша специальность, чем моя, Лорд Джеггед. Я полагаю, вы обдуманно ставите диагноз.
Лорд Джеггед искренне расхохотался, что бывало с ним довольно редко, и обнял Джерека за плечи.
– Нет, мой обворожительный, отравленный обожанием озорник, мой золотой гусь, моя печаль, моя молитва. Я уверен, только ты и здоров из всех нас.
И, верный своей обычной загадочной манере, он не стал утруждать себя объяснением сказанного, а вместо этого обратил внимание Джерека на начало регаты. Над мерцающим морем навис скверный желтый туман, солнце потускнело, и оттого все стало вокруг мрачным и сырым. Огромные смутные тени в тумане поползли, беспрерывно гудя.
Джеггед поправил воротничок, не снимая руки с плеча Джерека.
– Мне обещали, что они будут сражаться до победного конца.
Глава третья
ПРОСИТЕЛЬ ПРИ ДВОРЕ ВРЕМЕНИ
– Все ваше прозябание в подражании прошлому не более, чем упадничество, – нудел Ли Пао.
Миледи Шарлотина откровенно скучала. Китаец, как и большинство странников во времени, был крайне утомителен.
– Вы бы хоть имитировали добродетели прошлого, – он раздраженно одернул свой потертый костюм из дешевого материала, снял хлопчатобумажную фуражку и отер пот со лба.