— Так-то лучше. — Произнёс сидящий на троне, удовлетворённо оглядывая результат. — Присаживайся, нет нужды стоять или преклоняться передо мной.
В тот же миг позади меня возникло кресло, больше похожее на трон, искусно выполненный из тёмного полированного камня с выгравированными на нём узорами. Не желая заставлять хозяина этого грандиозного сооружения ждать, выполнил его пожелание.
— Должен признаться. — Начал он, при этом его голос звучал задумчиво. — Твоё появление заставляет меня теряться в догадках, чего не случалось уже многие тысячелетия. Ты пробудил во мне любопытство и интерес, которые я не испытывал уже очень давно. Сейчас мы дождёмся моего брата — возможно, он сможет пролить свет на тайну твоего появления в изначальном мире.
Я лишь молча кивнул, не привыкший к долгим разговорам, да и что ответить, я честно говоря не знал.
— Старший, что же могло произойти, что ты решил увидеться с младшим братом? Неужели близится конец эры? О, да у тебя гости! Это вдвойне интригует! — Театрально схватился за сердце появившийся в зале Оберон.
Но стоило нашим взглядам встретиться, как внутри меня что-то дрогнуло, хотя я никак не мог понять почему — его образ казался до жути знакомым.
У самого же аватара губы растянулись в улыбке, после чего он разразился громким хохотом, и только властный голос того, кого назвали Старшим, заставил Оберона успокоиться.
— Уф-ф-ф, ну и дела творятся! — Воскликнул он, утирая выдуманные слёзы. — Значит, я бегаю, ищу его повсюду, сил своих не жалею, даже с братом повздорил, думая, что это снова его проделки, а он, оказывается, здесь!
Тут он прервал своё эмоциональное выступление, принюхиваясь, словно древний волк.
— Не понимаю, что ты с ним сделал, Старший? Что за знакомый запах? Неужели?
— Нет, он не стал тем, о ком ты подумал. — Коротко ответил Старший. — Но я надеялся, что ты сможешь объяснить появление в изначальном мире существа без моего на то разрешения и почему на нем имеются следы твоей метки?
— Ох, это длинная история, Старшой. — Ухмыльнулся Оберон. — Давай я лучше отправлю тебе всё одним пакетом. Пумс! Ушло! Принимайте посылку!
Воспользовавшись возникшей паузой, Оберон грациозно опустился в кресло, столь же величественное, как и моё. В его руке, словно по волшебству, появился бокал, из которого он тут же отхлебнул с явным наслаждением.
— Ты чего такой пришибленный? Где бывал? Что видел? Ну-ка, давай, давай, рассказывай! — начал он, едва наше молчание затянулось настолько, что стало казаться почти осязаемым. Его голос звучал одновременно игриво и требовательно.
— Мы знакомы? — Ответил я, не разделяя его энтузиазма и пытаясь припомнить, где мог видеть это лицо, которое казалось до боли знакомым.
— Ба! Да ты никак умом тронулся? — Наигранно изумился Оберон, театрально всплеснув руками. — Странно, взгляд вроде бы здравый. — Добавил он, вглядываясь в мои глаза с нескрываемым интересом.
Оберон уже было приготовился продолжить свою импровизированную комедию, но его прервал глубокий, резонирующий голос Старшего.
— Занятно. — Произнёс он после непродолжительной паузы, в течение которой, казалось, взвешивал все за и против. — Но это порождает новые вопросы. Первый: каким образом он смог проникнуть в первозданный Хаос? Второй: как ему удалось выжить там столь длительное время? — Задавал он вопросы, словно бы размышляя вслух, но обращаясь при этом ко всем присутствующим.
— Кстати, совсем запамятовал, и раз уж не вижу тут твою вечную тень, то, что-то мне подсказывает, что наш юный друг не знает, как к тебе обращаться, а то больно уж он молчаливый. — Произнёс Оберон, бросив взгляд на брата, ожидая его молчаливого одобрения.
— Пам! Парарарам! Позвольте представить! Аэртарион Эльдранар Вечносияющий, Повелитель Звёздного Круга, Хранитель Древних Тайн, Император великой империи Хаоса! — провозгласил он с театральным пафосом. — Но для тебя будет дозволено исключительное обращение — Император Аэртарион. А для совсем исключительных личностей, например таких как я, можно просто «брат» или «Старший»! — Добавил он с характерной ухмылкой, явно наслаждаясь моментом.
— Приятно с вами познакомиться, Император Аэртарион! — Поднялся с кресла, чтобы выказать уважение Императору.
— Моя школа! — произнёс Оберон, в его голосе звучала неприкрытая гордость за свой талант.